– Соедини меня с ним.
* * *
Бармин крепко держал в правой руке штурвал, похожий на рубильник, и медленно вел его от себя. В иллюминаторах виднелся край подводной скалы. Из динамика, незаметного среди множества приборов на пульте, доносился спокойный голос Савицкого.
– Я двадцатый. Мягко, плавно… Третий не включайте, а не то он своей струей может развернуть вас вокруг оси. В общем, все по штату.
– Вас понял, двадцатый, – ответил Бармин. – Угол 60 градусов. Начнем его выбирать при подходе на двадцать метров. У нас все в порядке, параметры в норме… Вот это машина, – добавил он восхищенно. – Такая громадина, а как слушается!
– А кто делал? – задиристо сказал Савицкий.
В принципе, все системы батискафа были автоматизированы и могли управляться с берега или автопилотом, но Бармин сам вызвался опустить батискаф на дно.
– Видишь, майор? – спросил он у Дроздова, когда до дна оставалось не более десяти метров.
Дроздов пригляделся. Внизу – серая поверхность и два кратера, между откосами которых неясно темнели контуры чего-то несомненно искусственного происхождения. Причальный док! От волнения у него взмокли ладони.
Бармин нажал несколько кнопок на своем пульте и сказал торопливо и озабоченно:
– Вызываю «Китеж».
Когда на пульте зажегся транспарант: «Говорите», тон Олега Львовича стал совсем иным – бодрым, даже веселым.
– Юрий! Ты что такой озабоченный? – Он знал, как тяжело сейчас Руководителю, и своим бодрым голосом и этой столь обыденной фразой старался успокоить его. – Мы уже почти на месте.
– А что веселиться? – хмуро ответил динамик. – Дело предстоит нешуточное. Пока доберетесь, можете здесь никого не застать… Они уже здесь.
Повисла пауза: ответ прозвучал неожиданно для академика. Потом Бармин сказал уже не тем веселым тоном, а медленно и с твердой убежденностью в голосе:
– Держитесь, мы будем через пару часов, – он выключил связь и повернулся к Дроздову. – Этот скафандр – вещь совершенно новая. Проверим, Андрей…
Дроздов проверил показатели на маленьких нагрудных щитках баллонов перед тем, как положить их в мягкие ложа заплечных рюкзаков. Щелкнули застежки удерживающих ремней.
Он снова выглянул в иллюминатор. Теперь – швартовка к доку. Вроде бы все должно быть хорошо. И все-таки… И все-таки главное, конечно, не посадка – это они выдержат, а успеют ли… Эх, если бы вместо недели на тренировки у них был бы хотя бы месяц…
Батискаф мягко ткнулся в стыковочный узел. Двигатели продолжали крутиться, корпус дрожал. Амортизаторы противоперегрузочных кресел просели до упора.
– Андрей! – крикнул Бармин. – Мы на месте.