За это и взялся теперь падишах — а точнее сказать, поручил взяться Бахадыру Гераю, поскольку сам был занят длительной и тяжелой осадой Багдада. При этом султан требовал присутствия крымцев на обоих фронтах: приказав хану выступать на Азак, падишах одновременно распорядился, чтобы 10 тысяч крымских воинов были присланы и под Ереван.[443]
Тем временем в Крым прибыли московские посланцы: царь спешил, пока не поздно, уладить отношения с ханом и заключить с ним мирный договор. В посольском багаже были припасены богатые дары для крымского двора — но Бахадыр Герай, вопреки ожиданиям, отверг всякий торг и отказался от царских подношений. Единственное условие к миру, — заявил он, — это возврат Азака и снос восьми крепостей, построенных царем в последние годы на подступах к крымским владениям. Если же этого не случится, то хан сам добудет Азак, а Московия пусть ожидает военного удара.
Послы стояли в недоумении. Еще совсем недавно сам ханский везирь с горечью признавался русским: «Мусульманские ханы простодушны и падки на корысть; так прежние ваши правители Казань и Хаджи-Тархан взяли, то же и с Крымом будет». Именно на это и рассчитывал царь, желая купить мир у Крыма, а резкая отповедь Бахадыра Герая, казалось, спутала Москве все карты. Но по окончании аудиенции, когда удалился султанский чауш, наблюдавший за ходом переговоров, послам намекнули: погодите, хан вынесет ваш вопрос на обсуждение Дивана.
Через некоторое время в Ханском дворце собрались беи, мирзы и аги. О кавказском походе споров не возникло, и вскоре нурэддин Сафа Герай с крымским войском вышел в дальний путь на Армению. Но покладистость беев в этом деле была лишь уступкой, предварявшей их отказ по второму вопросу: знать постановила, что хану следует заключить с царем мир и требовать от Москвы не возвращения Азака, а удвоения суммы ежегодной дани.
Бахадыр Герай был возмущен: жаждущие московских подачек вельможи предлагали ему продаться, ослушавшись султана и навлекши позор на свое имя! «Я повинуюсь падишаху, — воскликнул Бахадыр Герай, — и если велено идти на Азак — то я и пойду туда, даже если всем нам суждено там погибнуть!».
Но боевые командиры охладили пыл малоопытного в военном деле хана: взять крепость без артиллерии, — пояснили они, — силами одной лишь конницы, невозможно. Урак-мирза сказал: «Азака мы все равно не возьмем, даже если подступим к нему всеми силами. Уж лучше нам выйти на Московское царство да постоять там осень-другую — тогда получим и царскую казну, и крепость». То же подтвердили и прочие: «Мы ничего не сможем сделать с Азаком: мы не умеем брать крепостей, даже деревянных острогов, а ведь Азак — это каменная крепость».