Популярность отважного бунтаря, наводящего страх на самого хана, росла с каждым днем.[40] Хан пытался было жаловаться на Шахина Герая в Стамбул, но у падишаха было достаточно собственных хлопот, и тогда по совету Бек-аги Джанибек Герай сам выступил на Буджак, чтобы разорить гнездо мятежа и положить конец своим опасениям.
Весной 1614 года ханское войско прибыло в буджакские степи, но Шахин Герай уклонился от сражения и пропал из виду. Простояв впустую несколько недель у Ак-Кермана, Джанибек Герай повернул домой: воевать было не с кем, да и крымские воины отнюдь не рвались в бой со своим тайным кумиром. Хан уже пересекал Днепр на обратном пути, когда стало известно, что Шахин вновь показался у Ак-Керманской крепости. Тогда Бек-ага с небольшим отрядом развернулся с полдороги и бросился в погоню. Ему удалось настигнуть и разгромить спутников Шахина Герая, но сам мятежник сумел ускользнуть. В буджакских степях развернулась настоящая охота за ним, а хитроумный беглец запутывал следы и распускал ложные слухи о своих намерениях: одни говорили, будто он бежал на Днепр к казакам, другие утверждали, что он скрылся у черкесов, а бывшая жена Шахина (полька, по некоей причине получившая развод и отпущенная супругом на родину) припоминала, что ее муж собирался уйти в Персию. На самом же деле опальный нурэддин затаился совсем неподалеку от Ак-Кермана, в придунайском селении Килия. Но там его разыскали люди султана, и Шахину Гераю пришлось покинуть Буджак, уйдя далеко на восток — к Кавказу.[41]
Между тем запорожцы (вопреки запрету короля, опасавшегося разозлить турок) принялись за свои морские рейды. Их флотилии числом от 30 до 100 чаек ежегодно выходили из устья Днепра и направлялись грабить приморские селения на турецких и крымских побережьях. Ханский порт Гёзлев, прежде уже не раз страдавший от казацких нападений, в 1612 году вновь подвергся разгрому с моря, а на следующий год казаки вторглись в Крым дважды.[42]
Хан не остался в долгу. Его войска неоднократно наносили удары по украинским владениям короля, а в 1615 году Джанибек Герай лично выступил в поход на Речпосполиту. Ни казаки, ни польские солдаты не сумели преградить ему путь на Украину — и крымская армия опустошила обширные районы от Подолья до Галичины. Этот поход оказался невероятно прибыльным: на полуостров были согнаны тысячи пленных и несметные стада скота. «В следующий раз, — хвалились крымские воины, — земли короля будут разорены так, что и петух нигде не прокричит».[43] Боевые успехи вернули Джанибеку пошатнувшийся было авторитет и даже принесли ему прозвище «Счастливого Хана». По возвращении из похода он написал Зигмунту III, что удар был местью за казацкие нападения на Крым, и что если король сам не утихомирит запорожцев, то ханское войско еще не раз появится в польских границах.