— Кто больше у его? — спросил у казаков.
— Больше из Вышнева Чира, — стал пояснять казак, ездивший нарочным к Василию, — голутьба. Запорожцы есть — с войны с им…
— Ты ездил к нему? — спросил Степан казака.
— Я.
— Как он?
— Ничо… Погляжу, говорит. Что, мол, за атаман, погляжу.
— Казаков принять хорошо, — велел Степан. И замолчал. Ждал. Должно свершиться важное: Ус поставит под верховную команду Разина свои казачьи отряды. Или — не поставит: Ус казак силен, молва про него на Дону добрая… Степан его не знал (дом Уса в Раздорах, да и там он бывает раз в год по обещанию — вечно в походах); его хорошо знал Сергей Кривой, дружок Уса. Сер-гей-то и рассказывал Степану про Василия. Сергей же сказал, что Ус — казак вовсе не глупый, но быковатый: заупрямится — с места не сдвинешь, но если изловчиться и захомутать его, — будет пахать.
Василий подъехал к группе Степана, остановился… Некоторое время спокойно, чуть насмешливо рассматривал казаков.
— Здорово, казаки-атаманы!
— Здорово! — ответили разницы.
— Кто ж Стенька-то из вас?
Степан смолчал. Повернулся, пошел в шатер. Через некоторое время от него вышел Стырь и торжественно объявил:
— Атаман просит зайтить!
Василий, несколько огорошенный таким приемом, спешился, пошел в шатер. С ним вместе пошел еще один человек, не казачьего вида. Казаки — разинцы и пришлые, Уса, — молча смотрели на шатер: никто не ждал, что славные атаманы повстречаются так… странно.
— Чтой-то неласково ты меня стречаешь, — сказал Василий с усмешкой. — Аль видом я не вышел? Аль обиделся, что сразу в тебе атамана не узнал? Ты-то знаешь ли меня?
— Я тебя знаю, — успокоил Степан честолюбивого Уса, внимательно к нему приглядываясь. — Кто тебя не знает!
Поздоровались за руки.
— Сидай, — пригласил Степан.
— Дак мне чего своим-то сказать? Смутил ты меня, парень…
— Сказать, чтоб на постой разбивались. Эка, смутился!
Василий выглянул из шатра… И вернулся.
— Они у меня умные — сами сметили. Ты чего такой, Степушка? А?
— Какой?
— Какой-то — все приглядываисся ко мне… А слава шумит, что ты простецкий, погулять любишь… Врут? Тебе годов-то сколь?
— Сколь есть, все мои. Это кто? — Степан посмотрел на товарища Уса.
— Это мой думный дьяк, Матвей Иванов. Из мужиков… Башка! Завсегда при мне… Я его зову — думный дьяк.
— Пускай он пока там подумает. — Степан кивнул. — За шатром. Один. А мы погутарим…
— Я не помешаю, — скромно, с каким-то неожиданным внутренним достоинством сказал Матвей. Был он, в сравнении со своим атаманом, далеко не богатырского вида, среднего роста, костлявый, с морщинистым лицом, на котором сразу обращали на себя внимание глаза — умные, все понимающие, с грустной усмешкой. И Степан тоже невольно на короткий миг засмотрелся в эти глаза…