— Мне лестно твое предложение. — Ровена мечтательно вздохнула. Ведь каждая женщина имеет право на романтические мечты, верно? — К тому же тебя невозможно забыть, и быть вдали от тебя невыносимо.
— Думаю, на свете мало мужчин, так долго убеждавших женщину, что она выйдет за него замуж. Похоже, я все сделал неправильно.
— Скажем так, мне было бы приятнее получить предложение в более романтической обстановке.
— Но я всегда был искренним. Ты выйдешь за меня, Ровена Финч?
Она попыталась представить, как сложится ее жизнь без Джеймса. Будет ли в ней столько тепла и заботы? Скорее всего, нет, она будет пустой и с годами станет невыносимой.
— Что ж, Джеймс Уинтерли, я согласна.
Он не говорил ей о неземной и безграничной любви, но это лишь означает, что ей потребовалось больше смелости и прозорливости, чтобы разглядеть своего героя, в отличие от леди Фарензе, леди Монтейн и леди Лафрен. И все же Ровена решила, что лучше иметь то, что у нее уже есть, чем грезить о невозможном.
— Я сделаю все, чтобы ты была счастлива, Ровена.
Джеймс произнес эти слова так искренне, что на глаза ее навернулись слезы.
— Я знаю, Джеймс. Для начала постарайся не погибнуть, этого будет достаточно.
— Я очень постараюсь, поверь мне. Несмотря на то, что теперь мне предстоит оберегать не только свою жизнь.
— По собственному опыту я знаю обо всех сложностях, случающихся в семейной жизни. К тому же семья у тебя появилась раньше жены.
— Ты ведь не против, верно? Я не могу представить, что отдам детей в приют, хотя, откровенно говоря, они порой доводят меня до бешенства своими выходками, а ведь старшему только четыре года.
— Разумеется, я не против; я всегда мечтала иметь большую семью. Если бы мы с Нейтом работали чуть старательнее, возможно, сейчас я бы задавала тебе этот вопрос. Знаешь, я очень люблю детей, только не говори об этом моим братьям и сестрам.
— Подозреваю, им это давно известно. Ровена улыбнулась и пришла к выводу, что, возможно, решение принесет благо как детям, так и им самим.
Наутро после очередной бурной ночи Ровена проснулась и с наслаждением потянулась. Тело до сих пор помнило каждое прикосновение Джеймса. Он приходил к ней каждую ночь и оставался почти до самого рассвета. Разумеется, няня малышей знала, что хозяин проводит в своей спальне лишь часть ночи, и, скорее всего, подозревала, где он бывает в остальное время, но не намекнула на это ни словом, ни взглядом.
Внезапно до ушей Ровены донесся шум, столь громкий, что его было слышно даже в этом крыле дома. Нахмурившись, она поспешила отвлечь Салли от нескончаемой болтовни и указала на одно из платьев, присланных ей из Даркмера заботливой леди Хлоей. По ее утверждению, они стали ей тесны, а мода столь быстро меняется, будет обидно, если они устареют, так никому и не послужив. Ровена улыбнулась, вспомнив стройную фигуру леди Фарензе, которую беременность изменила ровно настолько, чтобы все кумушки позеленели от зависти.