— Значит, ты решил поиграть с Фуше?
— Нет, тут дело в мести.
Бонапарт вел своих людей к цели железной рукой в бархатной перчатке, но Фуше был его кулаком, исполнителем воли. Смерть Хебе вызвала у Джеймса желание отомстить.
— Очень безрассудно.
— Да, я поступил как дурак.
— Я много думал о тебе нелицеприятного, Джеймс, но дураком никогда не считал.
— Подумай еще раз.
— В тот день я задал неверный вопрос, так ведь? — спросил Люк, и сам себе удивился. Даже сейчас, много лет спустя он отчетливо звучал в его голове.
«Ты спал с моей женой?..»
— Не важно, твоя или моя дочь Ева. Я люблю ее. Какой бы ни была Памела, я благодарен ей за то, что она подарила мне ребенка, как и за то, что ушла достаточно рано, чтобы Ева не выросла похожей на мать.
— Ты намного лучше меня, Люк. Я проклинаю эту женщину всякий раз, как вспоминаю.
— Выходит, Хлоя права. Памела сделала что-то ужасное с милым мальчиком, каким ты был в те годы.
Джеймс поджал губы. Он много лет не касался этой темы, даже старался не думать. Теперь Люк заставил его вспомнить то, что постепенно забывалось.
— Расскажи мне, и покончим с этим навсегда.
— Я живу, как бабочка, Люк. Разве она помнит, сколько причинила вреда, будучи гусеницей?
— Сколько бы ты ни пытался казаться легкомысленным человеком без совести, я знаю, что ты не таков, потому никуда не уйду, пока не услышу правду.
Джеймс покачал головой:
— У тебя есть дочь и жена, скоро появится еще малыш, которого надо оберегать. Подумай о них и дай мне уйти.
— Обойдемся без мелодрам, Джеймс. Ты всегда относился к своим проблемам слишком серьезно.
— Нет, просто ситуация действительно серьезная.
— Значит, чем быстрее ты мне все расскажешь, тем раньше мы найдем решение.
— Полагаешь, это просто? — Джеймс был так удивлен, что даже нервно хохотнул от неожиданности.
— Мы братья, обидеть одного — обидеть обоих. Потом мы можем поставить в известность Гидеона и узнать его мнение. А пока расскажи мне, что на самом деле произошло, пока я жил в браке с этой ведьмой и ничего вокруг не видел и не слышал. Я находился во власти Памелы, что еще раз доказывает, как молод и глуп я был. Откройся мне, брат, чтобы мы могли все преодолеть и идти дальше по жизни.
— Мне очень стыдно за себя, Люк. Ты же знаешь, какими бывают парни в том возрасте.
— Знаю. Но ты никогда не был глупцом, даже в период, когда из мальчика превращался в мужчину. Во всем виноват я один, я не видел, что за демон рядом со мной, прозрел лишь тогда, когда Памела решила, что быть моей женой ей недостаточно, вот тогда иллюзии исчезли.
— И тем не менее она была твоей женой.