Джеймс отвел взгляд, чувствуя себя виноватым. Он не хотел вставать между братом и его любимой, грешный нрав юноши сделал все за него. Брату потребовалось десять лет, чтобы научиться вновь доверять женщине после того, как Памела сломала ему жизнь, и он, Джеймс, сыграл в этом не последнюю роль.
— Вот поэтому я и не хочу жениться.
— Тебе просто надо выбрать правильную женщину, Джеймс. Создание семьи пойдет тебе на пользу, ты сам это знаешь, просто не хочешь признать.
Джеймс вспомнил строки письма Вирджинии и удивился, почему же два близких человека так ошибаются на его счет.
— Нет, это не для меня. Ты же знаешь, сколько несчастий я могу принести другим, даже того не желая, — с горечью проговорил Джеймс. — Позаботься, чтобы мне подали приличный завтрак, Люк. Хотя после такого мне подойдет, пожалуй, любой.
— Ты ведь никуда не сбежишь?
— Я должен, брат. Находиться рядом со мной опасно.
— Нам предстоит вспомнить о Фуше, верно?
— Кому?
— Ты знаешь кому. Чего ты хотел все эти годы, Джеймс?
— Мне кажется, ответ очевиден.
— Я был обязан уделять тебе больше внимания, вместо того чтобы слушать сплетни, и второй раз я не повторю свою ошибку. Ты, наконец, должен рассказать мне, чем ты занимался, пока я воспитывал Еву, жалел себя и тосковал по Хлое. Иначе я запру дверь и буду пытать тебя, пока не признаешься.
— Я занимался многим, тем и этим, больше тем, — уклончиво ответил Джеймс.
— А ведь Вирджиния пыталась меня предупредить, — медленно произнес Люк и требовательно посмотрел на брата. — А я не воспринимал ее слова всерьез. Какой болван.
— Разве это важно, Люк? Мы живем так более десятка лет, и я не вижу повода что-то менять.
— Хлоя и Ева заставили меня понять, кто я на самом деле, потом я встретился с тобой, дорогой брат. Я сразу понял, что жизнь у тебя не складывается. Тогда я задумался, могут ли твои враги быть еще менее сообразительными, чем я?
— Нет, Люк, потому ты и должен меня отпустить. Удар головой заставил меня встряхнуться, теперь я точно знаю, что пора уезжать из Райн-Хилл в город, где я причиню людям меньше вреда.
— Но зачем? Еде еще, как не в поместье Лафрена с множеством слуг и в окружении семьи ты будешь в безопасности?
— Жена Еидеона ждет ребенка, о котором они мечтали девять лет. Как ты признался, Хлоя тоже носит мою племянницу или племянника. И ты думаешь, я буду подвергать всех их опасности ради сохранения собственной бесполезной шкуры? Помоги мне уехать, Люк. Моя совесть не выдержит новых потерь.
— Ты уверен, что не преувеличиваешь?
— Ерунда, ты ведь знаешь, как легко я отношусь к жизни.