Передаю приказ: без сигнала огня не открывать. Подпустить немцев метров на шестьсот.
Левее основной лавины противника из-за высотки показываются еще семь машин. Идут на сближение.
Догадываюсь: это Юрий Метельский со своими ребятами. Так и есть! Семерка заходит во фланг, разворачивается и начинает бить в упор «по своим». Несколько машин вспыхивают сразу.
Тут открываем огонь и мы. Совместными усилиями уничтожаем большую часть наступающих танков. Остальные, отстреливаясь, обращаются в бегство.
И снова «юнкерсы» обрушиваются на наших, не позволяя преследовать и завершить разгром всей вражеской танковой части. Все же, получив основательную встряску, противник «успокоился» и на время снизил активность.
5
Как-то, это было в конце августа, штаб корпуса передал приказ фронта: в двадцать три часа двадцать минут ночная авиация будет бомбить лес, где концентрируются фашистские танки. Для ориентировки летчиков и обозначения своего переднего края нам предлагалось подготовить и за десять минут до налета зажечь костры.
Отлично! Не часто наша авиация балует нас своей поддержкой. Поэтому понятно, с каким нетерпением ждали все обещанного удара. Хвороста для костров не пожалели.
В условленное время пламя озарило передовую.
Гляжу на часы: 23.25… Авиации нет. 23.30… Где же она? Проходит еще полчаса. В небе по-прежнему тихо.
Наконец из штаба фронта передают: налет отменяется, костры не разжигать.
Вспомнили!
— Интересное дело, — замечает Хромов. — Неделями работали, старались замаскироваться, скрыть начертание переднего края, а тут за каких-нибудь полчаса сами все немцу показали.
— Дурак он будет, если завтра же не воспользуется нашей любезностью и не долбанет нас с воздуха и с земли, — добавляет комиссар.
Я полностью согласен с боевыми друзьями. Однако сетовать мало, надо что-то предпринимать. Решаем выслать разведку, чтобы установить, как ведет себя противник.
Уже часа через полтора разведчики возвращаются. Доклад их неожидан: противник поспешно отходит за реку Жиздру. Неисправную технику взрывает.
Костры, оказывается, произвели на немцев впечатление. Звоню командиру корпуса. Тот смеется:
— Ну вот видишь, как все хорошо получилось! А ты, наверное, думал, зачем, мол, зря иллюминацию устроили?
Я понимаю, что генерал сам себя успокаивает, но молчу. Он заканчивает уже серьезно:
— Ты вот что, Шутов, ударь-ка по отходящим немцам. Я сейчас Банникову позвоню, пусть и он поработает.
К утру на восточном берегу Жиздры не осталось ни одного живого гитлеровца. Враг потерял выгодный плацдарм.
Недавно мне довелось читать статью о военно-стратегических планах западногерманских реваншистов. На убедительных примерах автор показал, что немецкая военщина в плоть и кровь свою впитала мысль, будто их страна без войн существовать не может. Эта «идея» передается из поколения в поколение и с настойчивостью, достойной другого применения, внушается молодежи.