Эвааль появился среди звезд. Странным образом он стоял посреди пустоты, вокруг был холодный вакуум, мерцали звезды, но Эвааль не испытывал при этом ничего из того, что должен испытывать всякий живой человек, оказавшийся в открытом космосе без защиты. Он даже не дышал, и это его совершенно не беспокоило. Он просто был. Весь. Целый. С руками и ногами. Эвааль посмотрел на свои руки: ничего необычного, руки как руки; опустил взгляд ниже: ноги тоже были на месте и стояли на чем-то прозрачном, вроде стекла или силового поля. Сделал шаг вперед и остановился. Симуляция.
— Эйнрит! — громко произнес он имя, которое, подобно мантре, звучало у него в голове.
Когда он закрыл глаза и утонул в небытии, она была рядом. Она обещала хранить его и не возвращать без необходимости. Она… «Она ли это?» — спрашивал себя Эвааль еще вчера. «Да, это она. Она — ее точная копия, а значит, это она. Только другая». Он старался не думать о том, что другая Эйнрит, оригинал, больше не желает его видеть. Эта мысль причиняла Эваалю боль, отключить которую он не мог.
— Я здесь, Эвааль… — ответил знакомый голос позади Эвааля.
Он обернулся и увидел ее. Эйнрит была точно такой же, как и минуту назад, когда он лег в капсулу. Она стояла перед Эваалем в знакомом ему темно-синем комбинезоне, повторявшем каждую линию ее безупречного тела. Те же зеленые глаза на светло-голубом, почти белом овальном лице; те же слегка пухлые губы с оттенком лазури; те же цвета воронова крыла прямые волосы, спадающие на хрупкие плечи черными потоками. Эйнрит выглядела такой же, как и ее прообраз.
На доли секунды воспоминания захлестнули разум Эвааля; мысли его разделились на множество потоков — словно вместо одного Эвааля стало множество — и устремились в прошлое. Потоки воспоминаний несли Эваалей через века и тысячелетия. Мимо мелькали лица из разных миров и сами миры, звезды и скопления звезд. Будучи единым и множеством, Эвааль за одну сотую секунды пережил лучшие мгновения прошлого, и почти в каждом была она — его Эйнрит.
Но вот он приблизился к черте, что разделила его жизнь на до и после… потоки соединились, слились воедино и, вспенившись грязью и нечистотами, влились в отвратительное море, волны которого окрасились кровью миллионов невинных. Эвааль вспомнил о своих преступлениях…
«Преступник! Ты преступник!» — с презрением бросил остальным один из Эваалей, прежде чем слиться с ними воедино. Теперь он остался один — преступник, сумевший осознать свое преступление и исправить его последствия, но при этом совершивший новое, пусть и несопоставимое с трагедией целого мира, но гораздо более подлое и отвратительное.
