29
Обхватив узкое запястье, Макс потянул её на себя, буквально роняя на свои колени. Билли, лёгкая и хрупкая для своего роста, машинально обхватила его за шею, чтобы не свалиться ненароком. Можно подумать, ей бы позволили — Макс покрепче перехватил её за талию, обнимая и прижимая ближе к себе.
— Стрёмный? Серьезно, Вильгельмина?
— Ты так и будешь болтать? — поначалу так мило смутившаяся, Билли явно решила вспомнить, что она самая настоящая шельма. Горячая ладонь мучительно медленно заскользила вниз, подбираясь к поясу халата; цепкие пальцы легли на затылок, осторожно массируя; кто бы знал почему, но чувство у Макса было, словно кто-то зарядил ему по башке чугунной сковородкой. Он подался было вперед, но несносная девчонка увернулась, с тихим смешком прошептала в самое ухо: — Ну в самом деле… неужто я больше тебе не нравлюсь?
И внезапно почти до боли прикусила мочку. А затем легонько мазнула губами по шее, словно искала местечко, где истерично колотится пульс…
Нет, не так — словно напрашивалась быть затраханной вусмерть вот на этом самом грёбаном месте.
Да что там! Уже напросилась и не раз.
— Бесишь, — огрызнулся Макс, в следующий миг сталкивая Билли с колен.
Одарить его недоуменным взглядом та всё же успела, прежде чем оказаться притиснутой к столу. А затем и усаженной на него же — что скрывать, Макс никак не мог прогнать из своего воображения картинку, где Билли отдается ему в кабинете. А за казенной дверью ходят люди, не подозревая, чем занимается их шеф с малолетней дочкой старого друга… Картинка, где она стоит на коленях, а её губы (сплошное непотребство, а не губы!) скользят по члену, была ничуть не менее волнующей. Пожалуй, стоит составить список где, как и в какой позе Максу «не нравится» Билли Фоули.
Пояс от халата, развязанный ловкими руками, упал, но Максу было уже не до собственного внешнего вида. Куда больше его интересовал чужой, а ещё дурацкий вопрос, вертевшийся в голове — какого ляда Билли вообще оделась во всю эту одежку, всё равно же раздевать. Ладонь будто сама собой скользнула по бедру, задирая юбку, пальцы зацепили край чулка, приспуская тончайший шёлк. С рычанием Макс впился в пухлые губы поцелуем, наверняка чересчур агрессивным. Не таким, как стоило бы целовать юную девчонку. Да только куда там до нежностей, когда в голове не осталось ни одной связной мысли.
Кажется, он хотел поговорить о безумной ночи, извиниться ещё раз…
Хотел — и передумал, стоило только острым ключицам снова показаться перед глазами. В них так хотелось впиться, оставить след на нежной коже... Да только у Билли, кажется, нашлись другие планы — она вдруг уперлась ему в грудь, и просто так не разберешь, то ли лаская, то ли снова пытаясь отстранить от себя.