Шейн знал его уже много лет. Детектив с трудом отыскал стул, способный выдержать его вес, и уселся рядом с Джойсом. Тот меланхолично махнул рукой в сторону окна, за которым текла обычная жизнь курортного города. Его рука была настолько тонкой, что казалась почти прозрачной.
— Глупцы! Живут своей мелкой, ничтожной жизнью и уверены, что важнее их сегодняшних забот нет ничего в целом свете.
— Вы когда-нибудь слышали о человеке по имени Д. К. Хендерсон, — поспешно прервал его разглагольствования детектив.
— Разумеется, — отвечал Джойс, даже не взглянув в сторону детектива. — Самоуверенный болван, вообразивший себя единственным знатоком Искусства. Колесит по миру, дабы удовлетворить тщеславие новоиспеченных миллионеров, мечтающих прослыть покровителями Искусства. — Каждый раз, когда Пелхэм Джойс произносил слово «искусство», он делал на нем особое ударение, старательно артикулируя первую букву «И».
— Людей типа Брайтонов? — небрежно предположил Шейн.
— Брайтонов и им подобных, — Джойс по-птичьи склонил голову и заглянул в глаза Шейна. — Надо отдать ему должное, Хендерсон подобрал несколько неплохих работ для коллекции старого осла, когда тот еще только начинал собирать свою коллекцию. Брайтон сделал в свое время широкий жест, передав свою коллекцию музею «Метрополитен»… и я слышал, что он пытался аннулировать дарственную, когда сам оказался на мели… Разумеется, «Метрополитен» отказался выполнить это абсурдное требование. Слава Богу, хоть они умеют сохранить приобретенное… Так что я весьма сомневаюсь, что ныне Брайтон способен быть покровителем Искусства…
Детектив терпеливо ждал, когда старый чудак исчерпает свои реминисценции.
— А вы не знаете, является ли ныне Хендерсон агентом Брайтона? — спросил он, когда Джойс сделал паузу.
— Не думаю, что он ныне вообще может позволить себе такую роскошь, как нанять агента, — усмехнулся Джойс.
— Но разве не бывает так, что некоторым из агентов удается приобрести за бесценок неизвестную или утерянную работу старых мастеров, чтобы позднее продать ее за целое состояние?
— Что ж, в газетах случается прочесть и не такие байки, — проворчал Джойс.
— Но иногда подобное случается и в жизни? — настаивал Шейн.
— Бывает, конечно. Если мне не изменяет память, именно Хендерсон откопал подлинного Рембрандта где-то в глуши Италии лет пять тому назад. Сейчас эта картина — одна из жемчужин в коллекции Брайтона.
— Сколько можно получить за такую картину? — поинтересовался Шейн.
— Практически любую цену, какую только какой-нибудь чокнутый коллекционер способен выложить из своего кармана, — раздраженно отвечал Джойс. — Сотню тысяч… полмиллиона… два миллиона… В данном случае цена зависит только от возможностей коллекционера и не имеет ничего общего с Искусством.