— … за это много платят, и если ты хочешь переехать в другую, хорошую квартиру или дом, где будет дорогой ремонт, мы должны этим заниматься.
— В школе узнают, — сдавленным голосом пролепетала Ксюша. — Я не хочу.
— Я тоже когда-то училась в школе. Не надо мне об этом напоминать. — Мама сжала Ксюшину коленку так сильно, что на коже появились следы от ее ногтей. — Никто из твоих школьных друзей об этом не узнает. Пора становиться самостоятельной.
— Конечно, мамочка.
— Вот и умничка. — Она улыбнулась и потрепала Ксюшу по волосам. — Я так тебя люблю.
— Я тоже тебя люблю.
«Мама ушла, оставив мне на карманные расходы восемьсот рублей. Мне никто и никогда не давал таких огромных денег. Никто и никогда!»
Ксюша сидела на кровати и пыталась ни о чем не думать, но мысли все равно лезли ей в голову. Она не могла спрятать их в свой дневник. Он был слишком мал для того, чтобы девочка делилась с ним всем. К тому же Ксюша понимала: сколько бы она ни описала в дневнике неприятных вещей, она никогда не получит от него ответа. Дневник будет молчать, даже когда она прольет горькие слезы на его страницы…
И все же она решилась написать еще один абзац. Короткий, но нужный, чтобы плохие мысли не копились в ее голове, а лежали здесь — в черной каморке, недоступной для маминого взгляда. Она написала: «Моя мама приглашает в дом друзей».
После этой фразы Ксюша почувствовала облегчение. Внезапное восхищение от придуманного предложения заставило ее встать и отнести дневник на место. Теперь Ксюша знала, что имела в виду мама, говоря, что ей можно все. Она хотела показать ей мужчину с той стороны, к которой Ксюша еще не была готова его увидеть. И еще мама хотела сказать, что эта сторона выведет их к дому на большой улице, где однажды они закончат заниматься этим и будут просто жить. И, чтобы девочка не боялась подходить к этому в столь юном возрасте, мама приведет в дом близкого друга. А потом другого, третьего — и так, пока дочка не выбьется из сил.
Поздно ночью Ксюша поняла, что не может уснуть только из-за скитаний в собственной голове. Ей привиделся Антон, огромными мускулами прикасающийся к ее телу, а потом бегущий в душ и разрывающий ее мочалку в клочья. За Антоном в ее комнату заходила мама и трясла пачкой зеленых денег. «Вот и умничка», — говорила она и зачарованно улыбалась. Умничка, потому что тело матери старело на глазах, и Антон на нее больше не смотрел. Он смотрел только на Ксюшу, и бог знает, что у него было на уме, когда дверь в детскую закрывалась и Ксюша снимала с себя нижнее белье…