Мечта… мечта… любовь… любовь…
Я отстала, прижалась к холодной стене и закрыла уши, не могу слышать мерзкий голос, назойливый крик.
Мечта… мечта… любовь… любовь…
— Что-то не так? — Эдвин спросил с тревогой. — Милая, тебе нехорошо?
— Просто оступилась, не волнуйся, — ответила я, натянув самую ослепительную свою улыбку. — Все в порядке, идем.
— Ну как хочешь. Держи руку. Пол мокрый, недавно вымыли. Осторожнее. Скользко.
Элизабетта. Мать
Клаус помог разместиться в такси — поставил на колени плетеную корзинку и сунул в руку шляпу с цветной лентой. Водитель с подозрением глядел в зеркальце. Я привлекала внимание — откуда было знать, что в Южной Стране не носят весной пальто. Подобные мелочи — обязанность Энни. Хотя я неплохо замаскировалась — признать во мне «Элизабетту» практически невозможно — тёмные очки на пол-лица, шелковый платок и пуговицы застёгнуты до ворота. И прилетели мы обычным рейсом. Даже Клаус не подозревает — зачем мне вдруг понадобился не согласованный с премьером визит.
— Проблема «в духе Элизабетты», — весело заявил он, когда помогал пониматься по трапу. Пассажиры толкаются — спешат обогнать соседа и успеть раньше других втолкнуть на багажную полку чемодан с потрескавшимися колесиками. А мы с Клаусом идем размеренно, как привыкли, и только раздражаем излишней медлительностью.
— Куда прешь, овца?
— Это мне? — спросила я.
Клаус не ответил — лишь натянул очки и проверил карман. Знали бы они, что внутри оружие, которое никогда не найдет ни одна рамка металлоискателя и лучше моего главного охранника не нервировать. Бабушка знала, кому поручить безопасность семьи.
— У меня приказ стрелять на поражение, — шепнул он.
— Грубость — опасность?
Мы вошли в гудящий самолет и сели в первом ряду. Хоть здесь привилегия — смотреть нужно на стены с потертыми наклейками.
— Первый класс вызвал бы подозрение, сама понимаешь.
— Да, конечно, мой супруг по фальшивым документам. — Для достоверности я его обняла и поцеловала.
— Неплохо, — признался он. — Только Энни незачем знать об этом.
— Твоя жена бросила меня, — я тихонько засмеялась… — Но обещала вернуться…
В гостинице Клаус зарегистрировался в скромно обставленном номере на пятом этаже. Кровать вблизи окна заправлена лоскутным покрывалом. В душе плитка на стене отбита. Нет, в комнате есть и стол, и диван. Клаус переносит подушки, плед, а я занята откручиванием крышки на пузырьке с отельным шампунем. Некачественный, но пахнет цветочным ароматом.
В половину шестого я попросила вызвать такси.
— Вернусь поздно, — предупредила я и пудрой замаскировала синяки под глазами. Затем бросила в раскрытую сумку папку, перевязанную красной лентой. Клаус заинтересовался содержанием бумаг.