Вижу сон… Мы в номере роскошного отеля. Патрик отказывается уходить. Нам весело, мы двигаем по клеткам шашки, потом Патрик целует меня, игривость исчезает, появляется серьезность…
Я открываю глаза и смущенно натягиваю до подбородка толстый плед в не очень чистом пододеяльнике. Патрик на диване тихо посапывал. Я видела его лицо — густые брови под цвет волос, прямой нос и блеклые поджатые губы. На правой щеке — коричневая родинка. Он был все это время здесь. Криста написала мне. Я ответила:
«Патрик в Южной Стране. Он вернулся».
«Буду у вас к вечеру…».
«Что?..» — Я резко подскочила.
«Вздумала учителя своего искать? Сдался он тебе, безвольный и пьяница. Утром укатит к женушке, вот увидишь».
Криста не ответила. Ночь же. Я отключила телефон…
Раннее утро наполнило тишиной одноместный номер. Здесь довольно уютно, светло, стены украшают яркие аппликации, а тонкие занавески в мелкий цветочек обрамляют единственное окно. Сквозь ткань слабо, но просматривается пасмурное небо. Довольно прохладно. Выбираться из теплой постели не хочется.
Желудок нестерпимо урчит. Ночной портье обещал поздний завтрак. Но Патрик не просыпается — не идти же туда самой.
Я откинула одеяло, встала. Платье мое висит на спинке кровати. Я быстро стянула его и теперь пытаюсь надеть. Юбка примялась, но внешний вид меня мало заботит. Подбираюсь на цыпочках к дивану и расталкиваю Патрика. Патрик просыпается, открывает глаза и ласково целует меня… Я ударила его.
— Больно же! — возмутился он.
— Я спешу и хочу есть, — капризно заявила я. Нужны туфли. Я кружусь в поисках обуви. Помню, что разувалась на мятом коврике у двери. Да, одна лодочка завалилась на бок, и я взвыла. Каблуки не предназначены для прогулок по булыжникам. — Черт, — выругалась я, открывая сумку. На дне блестит лишь золотая карта, а наличных не оказалось даже в дырявой подкладке. — Мелочь есть?
— А что? — интересуется Патрик.
— Кошелек потеряла. Брат сообщение пишет, что у него…
— Брат?
— Ну да. Развлекались с друзьями в клубе. Это запрещено?
— Да нет. — Патрик ощупал карманы куртки, нашел смятую купюру и протянул мне. — На рейсовый до вокзала хватит.
— Что? — изумилась я.
— Можешь частника поймать. Дороже выйдет. Но сама думай, как расплачиваться…
— Едем вместе, — быстро говорю я. — «Анри-легенда» ждет.
— Кто? — суровые брови Патрика вздернуты вверх. На сухих губах улыбка или недоумение? Не пойму.
— «Анри-легенда», — повторила я. — Только пусть твой Джонни завтраком для начала угостит.
Элизабетта. Мать
В холле гостиницы с кружкой ароматного чая поджидаю своего сына. Без конца подергиваю ногой, рассматриваю кожаную обивку мебели, протертые углы, увядший лист цветка в горшке. Подзываю Энни и спрашиваю, не входил ли Эдвин. Энни вежливо отвечает: