Мир победит, победит войну!..»
В каждом поколении есть бацилла разрушения, как без нее? Но поддерживать ее, дать размножаться, запустить внутрь. Зачем?
И ни слова правды, как будто соревнуются во лжи. И то, что говорят «С нами бог!» — тоже неправда. Ведь не хотят милости.
И вечная война! Новым рекрутам пообещают все, чего те захотят. Готовых к соблазну соблазнят чем угодно. Если на щитах станет модным писать «С нами любовь!» — напишут солдатам и эти слова. Пообещают им суверенитет, единство, свободу, права, достоинство — берите, чего и сколько хотите, только забудьте о милости!
Конечно, быть человеком и стремиться стать посланником бога на земле в нашем обществе тяжело. Легче забыть о том, что «одержу победу Я и Мои посланники!»13 Но тогда приходится лгать. А тот, кто лжет, выбирает сторону сатаны…
Оторвавшись от окна, Прянишников зашел в темное купе, все еще пахнущее селедкой. Толя мирно похрапывал, накрывшись простынкой. Было не жарко и не холодно. Кондиционер хоть и выключили, но недавно. Прянишников тоже прилег и накрылся.
Из соседнего купе в стенку ударили ногой. Словно тяжелый человек неловко повернулся на своей койке. Странно: вроде бы Прянишников видел на том месте субтильную женщину.
Мимо двери пошаркал тапочками и пропал в туалете очередной полуночник.
То ли приветствуя кого-то, то ли пугая, прогудел электровоз…
Прянишников перестал закрывать глаза. Сна не было.
Память продолжала вести параллельные линии Игната и украинцев, — но уже без эмоций, холодно и размеренно, точно примеряясь к стучащим о рельсы колесам.
Генка и тот парень из Орла — лучшие друзья Мишки, еще с интерната, всюду и всегда бывшие вместе, что же вы ему не помогли?..
Игру на деньги эта неразлучная троица завела сначала по копеечке, а ближе к первой сессии — на всю стипендию и родительскую субсидию, и чуть не до утра, меняя комнаты общежития, чтобы не сильно злить учившихся чудаков.
Мишка был самый удачливый в компании, всегда с деньгами. Орловчанин оставался при своих. Генка немного проигрывал, и чтобы играть, связался с фарцовщиками. Вечерами он обходил комнаты, предлагая купить у него заморское барахло. От нужды у Генки появилась купеческая точность оценки, у кого завелись деньги, и убеждающий напор их немедленно потратить. Игнат однажды тоже не устоял: наэкономив пятьдесят рублей, купил у него джемпер, неудобно обтягивающий шею, короткий и совершенно не нужный.
Когда игра вышла за границы общежития, Мишка почти перестал пересекаться с соседями по комнате. Встретить его можно было теперь или утром, если не было первой пары, или ближе к вечеру, когда студенческий люд начинал возвращаться домой, а он, как раз отоспавшись к тому моменту, готовился в ночную.