— Но — как? — только и мог вымолвить он.
— Очень просто, — фыркнул Охтайр. — На словах объяснить или вы, милорд, предпочтёте практику? Хотя я не верю, что вы не знаете, что обычно мужчина проделывает с женщиной!
— Ты чудовище! — выкрикнула Дехтирель и разрыдалась в голос. — Посмотри, что ты наделал? И теперь я умру! Через три месяца! Или даже раньше!
— Ч-что? — наследник Наместника выпрямился, растерянно переводя взгляд с сестры на денщика. — Это п-правда?
— Да! — крикнула женщина. — Через полтора месяца твоя помолвка, а еще через месяц я умру!
— Нет, — почти сразу откликнулся мужчина. — Это обычная истерика. Такое часто случается с беременными, не обращайте внимания, милорд.
— Не обращать? Но она сказала, что умрёт!
— Это нормально — бояться рожать, — откликнулся Охтайр. — Не берите в голову! Это фантазии…
— Нет! — Дехтирель выпрямилась. От волнения и негодования к ней вернулись силы. — Это правда! Сегодня ночью…
… Сегодня ночью она опять не спала — лежала на постели, обнимая свой живот и прислушиваясь к тому, как энергично толкается во чреве ребёнок. Младенец сегодня был очень активен — вертелся так, что порой его мать чувствовала боль от пинков маленьких пяточек и локотков. Казалось, нажми он посильнее — и проткнёт живот изнутри. «Да прекрати ты, маленькое чудовище! — прошептала Дехтирель с досадой, шлёпнув себя по животу. — Сколько можно?»
Сегодня должен был прийти Охтайр — женщина уже начала угадывать ночи его появления. Днём они с мужем почти не виделись — лишь издалека, да и то, если он вслед за наследником приходил в часовню. И тогда они не разговаривали — лишь обменивались быстрыми взглядами. Но по ночам денщик навёрстывал упущенное. Теперь даже растущий живот жены не мешал ему получать своё. Несмотря на предостережение альфара-ветеринара, он возобновил супружеские обязанности, и в эти дни Дехтирель приходилось терпеть его присутствие. Стиснув зубы, она отрабатывала ненавистную супружескую повинность и вздыхала с облегчением, когда муж уходил, хлопнув дверью.
Да где же он? Скорее бы пришёл, забрался в постель, сделал своё дело и проваливал до следующего раза! Надоело ждать!
Ожидание затягивалось, и веки молодой женщины стали закрываться сами собой. Даже ребёнок притих, и она начала соскальзывать в сон.
И в тот миг, когда сознание балансировало на грани дремоты, она вдруг почувствовала, что не одна. Какая-то тень возникла подле её постели. Высокая, тонкая, белая. «Ты? Наконец-то…»
Но все слова замерли на губах, когда тень рассмеялась дробным старческим смехом: «А кого ты ждала?»