— Телеграмму принесли, пока ты с Дашей сидел, — сказала она. — Две сестренки у тебя со вчерашнего дня: Даша и Катюша. Танечка поправляется, скучает по вам, привет передает. Тринадцатого обратно поедем, двадцатого уже учебный год начинается. Я с вами поживу пару месяцев, тут Степа за домом присмотрит.
Коля опять разревелся, будто ему три года было, а не тринадцать.
— Поешь иди, — сказала бабушка, откидываясь в плетеном кресле и глядя в темноту сада. — Мишка там на кухне уже оладьи жмет.
С Мишкой они решили быть друзьями навсегда и завтра побрататься, порезав руки и смешав кровь, — на ночь не хотелось возиться.
«Тебе, Коля, надо быть врачом, — сказал пупс, когда Коля уже засыпал, привычно сжимая его под подушкой. — Побеждать смерть, забирать у нее намеченное — лучше нет в мире власти». И были эти слова как свет, осветивший Колины мечты и устремления. Засыпал он еще обычным мальчишкой, а проснулся будущим врачом, победителем над смертью.
Доехали обратно весело, играли в «Сражение», Мишка Колю все время заставлял за Турцию играть, а сам, хитрец, за Россию кубики бросал. Дашка еще была бледновата, а уже хотела бегать и беситься. Но Коля ей с важным видом пульс щупал и язык показывать заставлял.
— Нет, — говорил, — лежи пока, Дарья Вячеславовна, тебе еще отдых предписан.
Она вздыхала и покорно ложилась, а он ей покрывало поправлял и насмотреться на нее не мог.
Пупс вот только все время молчал.
На вокзале встречали их папа с мамой с запеленатой колбасой младенца на руках и Мишкины родители, а лица у них были радостные, но и тревожные. Мама сразу к Дашке бросилась, на колени упала, целовала ее со слезами, потом Колю, потом Мишку. Все переобнимались, но по лицам было видно — не все еще сказано.
— Пойдемте… — Мишкин папа откашлялся. — Пойдемте в чайную через дорогу, присядем.
— Таня, вы езжайте с девочками, — велел папа. — Извозчика возьмите, а мы потом на конке.
Мишка с Колей сидели над чаем с пирожками и, волнуясь, друг на друга поглядывали: что за напасть?
— На прошлой неделе, — начал папа, — у Казанского было покушение анархистов на обер-полицмейстера фон Гредера… Праздник был кондитерский там же… конфеты раздавали… — Папа потемнел лицом и отпил чаю.
— Бомбу кинули, но она не сразу взорвалась, — монотонно сказал Мишин отец. — Полицмейстер успел за колонну кинуться. А народу много пострадало — шестьдесят человек ранило, пятерых убило. — Он потер виски. — Ребята, среди них были ваш товарищ Сеня Генинг и ваш преподаватель математики Степанов. Его друг пригласил на гуляние… Газеты писали, он Сеню и другого мальчишку собою закрыл, сразу погиб, на месте. Сеня вчера в больнице умер. А второй мальчик поправляется. Вот так.