— И как вы это выяснили? — спросил я, просматривая записи Декинса. Химические формулы, схемы реакций, сокращения, термины. Не знаю, кем надо быть, чтобы в таком разбираться. Похоже, старик собирал материалы не один год. На некоторых страницах он указывал даты. Слишком разрозненная информация.
— Профессор оче… — Стенли замялся. — Был очень рассеянным человеком. Он постоянно забывал про этот чёртов ревир. Я напоминал, теперь жалею. Представить боюсь, каково это: вновь и вновь бороться с болезнью, пока под видом лекарства…
Стенли на секунду замолк и продолжил рассказ более уверенным тоном.
— Когда всё началось, я был в отъезде. Профессор, конечно, забыл про укол и долго не обращал внимания на симптомы. А потом вылечился. Я ему вначале не поверил. Но мы всё равно изучили состав ревира. Странно, что никто до этого не додумался. Частные фармацевты ведь пробовали сделать эту гадость самостоятельно.
— А можно? — спросил я.
Стенли покачал головой.
— Нет. Для химической реакции нужно много энергии. Подходящие генераторы есть только в «Аэльпите», — сказал лаборант и хихикнул. — Забавно получилось. Мы с профессором разобрали ревир, а обратно собрать не смогли.
— Тем, у кого есть возможности, это не нужно. А у тех, кому это нужно, нет возможностей.
Я потёр пальцами виски. Слишком много информации. Подобно пуле она переместила мой мозг на ближайшую стену. Мне оставалось только соскребать остатки серого вещества.
По крайней мере, стало понятно, при чём тут чистильщики. Бригада была одним из подразделений «Аэльпиты».
Стенли смотрел на меня с сочувствием. Наверное, когда-то этот парень был на моём месте и слушал ту же историю от Декинса.
— За сколько дней иммунитет может побороть болезнь? — спросил я.
— Точно не знаю. Мы же не могли проводить опыты на людях, — испуганно сказал Стенли, но после раздумий добавил: — Дней десять-пятнадцать. В теории. Человек без иммунитета за это время бы заразился всем, чем мог, и умер.
— А бесплатный ревир выдают раз в неделю.
Достаточно, чтобы выжить, но недостаточно, чтобы жить. И сотни бездомных медленно умирают от простуды.
— Угу. Без шансов.
— Почему вы ничего не предприняли? — спросил я. Хотя идея идти против «Аэльпиты» казалась мне глупой.
— А кто бы нам поверил? Что наши доказательства против аргументов толпы учёных? Профессора назвали бы выжившим из ума стариком. Искать других людей с иммунитетом — нереально. До начала выздоровления антител в крови ни один прибор не фиксировал.
— Профессор проводил опыты на себе? — спросил я. Никогда не понимал искателей истины, которые были готовы пожертвовать всем ради науки. Загадки мироздания того не стоили.