— Если в аду будут камеры для двоих, то ты будешь вместе с ней.
Я сделал музыку громче.
Пора было закрываться, никто не хотел задерживаться, да и Виолетта с друзьями вернулась. Они собирались делать шашлыки. Арчи не захотел ей нести счёт. Это должен сделать я. Маленькая кожаная книга, внутри конфликт. Усталость от предстоящего уже внутри.
— Простите, мы закрываемся. Не могли бы вы оплатить счёт? — Главное всё делать плавно.
— Уже?! Но я не хочу никуда уходить. — Она разлеглась на стуле. Лямка короткого платья в крупный цветочек ушла на правый бок. Она была без лифчика. Дряблая кожа в области подмышек добавила отвращения.
— Я понимаю, к сожалению, не могу ничего сделать. — Прядь волос упала прямо на лицо. Морские водоросли из самых жутких глубин подводного мира.
— Не сомневаюсь. А кто меня поведёт домой? Ты или твой друг? — Она прикрыла глаза, придавая интимности фразе, а я хотел засмеяться в голос. — Или мы пойдём дальше гулять?
— Я бы с радостью, правда, вот только закрывать кафе надо, а это занимает много времени.
— Давай говорить серьёзно. Сколько тебе надо? — Она выпрямилась, закинув лицо как можно выше к небу, но там всего лишь жёлтый потолок. — У меня есть деньги.
— Пожалуйста, оплатите счёт. — Я развернулся и ушёл. Начинала болеть голова.
Деньги в пьяных руках придают уверенности, мнимой важности, не более. Мы перестали уважать друг друга, теперь мы уважаем только деньги. У кого они есть, тому крепко жмут руку, целуют в щёку при встрече. «Дайте денег! Больше денег» — вот он, новый день. Люди готовы пожирать коровьи лепёхи огромной ложкой, только заплатите больше. Они готовы пойти на разные унижения, чтобы заполучить купюры, а потом унижать других. Это отдушина за страдание, за боль, мечты и жизнь. Копить на отпуск, затем спустить всё за неделю-другую, чувствуя свободу и власть. Остановиться? О, нет, нет, нет. Это же сегодня у меня забиты карманы, а вдруг завтра ничего не останется. Мы свели этот мир с ума, придумав то, чего нет в природе, — деньги.
Пятитысячная купюра в книге. Пьяная женщина за столом. Сдача чуть меньше четырёх тысяч. Мелочь не позволяет закрыть книгу до конца. Как можно быстрее кладу сдачу на край стола, чтобы незаметно уйти.
— Стоп! — кричит она мне в спину. Я пошлю её к чёртовой матери.
— Что такое? — Уже можно ничего не скрывать.
— Это что? — Она рывком открыла книгу. Несколько монет упали на деревянный пол.
— Ваша сдача.
— Да н***я она мне нужна. Подавись ею, сраный урод. — Она пытается встать.
— Девушка, это ваши деньги. Мне они не нужны.
— Да ты ещё тот козёл. — Ноги почти подвели, но она справилась. Взяла купюры, сжала их в правой руке, на секунду мне показалось, что она хочет бросить в меня эти деньги. — Да пошёл ты.