— Не пора ли вам проверить, как дела в подбашенном, на подаче? Не ровен час, наткнемся на охранение…
Мичман браво отозвался «Слушшш!», попытался щелкнуть каблуками, оскользнулся на мокром палубном настиле, густо покраснел, и горохом ссыпался вниз, в башню.
А ведь он всего на год младше… помнится, в кадетах, в общем классе этот малый изрядно отличился, когда рота устроила «бенефис» проворовавшемуся кухонному эконому. А когда Сережа выпускался, этот самый мичманец — тогда гардемарин первого специального класса, — стоял среди правофланговых. Да уж, детинушка — ростом Господь не обидел, как и жизнерадостностью. Неужели прошлой весной он, лейтенант Казанков, был таким же наивным и восторженным?
Под гафелем идущего впереди судна замелькали флажки.
— С «Чародейки» пишут, — отрапортовал сигнальный кондуктор, — «приготовиться к повороту „Все вдруг“, право три!»
— Ответь «Ясно вижу» — скомандовал Сережа. — На штурвале — к повороту стоять!
Сигнальщик уже набирал из своего шкафчика флажки — репетовать сигнал на «Перун», идущий третьим мателотом. Вице-адмирал Брюммер скомандовал перестроение из походного ордера в боевой — две колонны, уступом. Первая, «адмиралы», ближе к берегу и впереди, мониторы — сзади и мористее.
Новая гирлянда флажков, отчаянно затрепетала на балтийском ветру.
— С «Чародейки» пишут — «Поворот все вдруг!»
— Штурвальные, три румба право! — эхом отозвался Сережа.
Нос «Стрельца» покатился вправо; другие мониторы повторили его маневр.
Еще сигналы; снова телеграфная дробь рапортов и команд:
— С «Чародейки» пишут…
— Изготовиться к повороту…
— Штурвальные, ворочай три лево! Прежний курс!
Коордонат выполнен безупречно, и теперь мониторы идут на два с половиной кабельтовых мористее колонны башенных фрегатов. Очередной шквал скрыл в пелене дождя их громоздкие, приземистые силуэты, и даже с такого расстояния угадываются лишь верхушки мачт да дым, валящий из труб. В кочегарках сейчас форменная преисподняя — пар надо держать на предельной марке, чтобы в любой момент дать «фулл спид». Увы, девять с половиной узлов, которые способны выдать машины «Чародейки» и «Русалки», лучших ходоков бригады, смотрятся неважно на фоне эскадренных двенадцати узлов англичан.
На мачте «Адмирала Грейга» снова замелькали флажки. Левая колонна сбавила ход, дожидаясь, чтобы головная «Чародейка» поравнялась с четвертым в колонне «Лазаревым». Такое построение не помешает стрельбе левой колонны, зато неприятельскому разведчику труднее будет пересчитать и опознать корабли в строю. А в том, что такой разведчик вот-вот появится, сомневаться не приходится.