Он осекся, потому что Мария Пиа вдруг начала истерически смеяться.
— Нездорова! Нездорова!
Слова вырывались из ее груди между судорожными, сдавленными вздохами, которые можно было принять как за смех, так и за рыдания.
— Нездорова! О господи!..
Потом женщина вдруг затихла, постояла немного, раскачиваясь всем своим стройным телом, как былинка на ветру, и внезапно бросилась с лестничной площадки. Она рухнула к подножию лестницы головой вниз. Раздался глухой удар, сопровождавшийся сухим треском — раскололась нижняя ступенька, — и Мария Пиа замерла.
Вмиг поднялась страшная суета. Спецци бросился вызывать врача по телефону, Россати пронзительно закричал, а Генри стал проталкиваться к Марии Пиа сквозь кучку столпившихся официанток. Но прежде чем он даже успел увидеть ее лежащей на полу, спокойный голос произнес: «С дороги, пожалуйста!», и барон с неожиданной нежностью поднял хрупкое, обмякшее тело жены на руки и понес вверх по лестнице. На этот раз он не протестовал, когда Тиббет отправился следом за ними.
Генри расправил смятые простыни, и барон заботливо и осторожно уложил Марию Пиа на кровать.
— Она ведь… не сильно пострадала, правда? — произнес он низким взволнованным голосом, так не похожим на его обычный бесцеремонный тон.
— Я не врач, — сказал Тиббет. — Но немного разбираюсь в этом. Позвольте мне взглянуть.
Барон, словно не мог больше выдерживать напряжения, отвернулся от постели и отошел к окну. Генри склонился над неподвижным телом. В этот момент Мария Пиа подняла затрепетавшие веки и, к изумлению инспектора, тут же снова закрыла один глаз, что почти безоговорочно можно было истолковать как подмигивание.
— Генри, — прошептала она.
— Как вы себя чувствуете? — спросил он, понимая, что попал в исключительно дурацкое положение.
— Я покалечилась, да? — едва слышно продолжала она. — Нога болит. Я что-то себе сломала?
— Не знаю, — ответил Генри. — Скоро будет врач.
— Готова поспорить — сломала, — пробормотала баронесса с безграничным удовлетворением. Потом ее лицо исказила гримаса боли. — Генри, поскорее приведите врача.
— Он вот-вот появится. Не двигайтесь, лежите тихо, — посоветовал Тиббет и широко улыбнулся ей, потом выпрямился и добавил, обращаясь к барону: — С вашей женой все будет хорошо, герр барон, но у нее небольшая контузия и, вероятно, сломана нога. Безусловно нужен полный покой в течение нескольких дней.
Барон, неподвижно стоявший у окна спиной к Генри, не оборачиваясь, сказал:
— Герр Тиббет, пожалуйста, давайте выйдем на балкон. Мне нужно с вами поговорить.
Генри последовал за ним. Мужчины вышли на солнечный свет, барон тщательно закрыл дверь, ведущую в спальню, и только после этого сказал: