Сердце, которое и так вело себя, будто ополоумевшее, то долбясь в рёбра, то скатываясь вниз, то взмывая к горлу, заледенело. На полу, залитом кровью, лежал лицом вниз дядя Боря. Славный, милый, добродушный алкоголик, никому и никогда, кроме себя самого, не сделавший ничего плохого. Ольга рухнула на колени прямо в огромную кровавую лужу. Вспомнились обрывки каких-то знаний из школьного курса начальной военной подготовки об артериальном и венозном кровотечениях. Какое-то из них – Ольга совершенно не помнила, какое именно, – но точно знала, что вот такое, яркое, и есть самое опасное, смертельно опасное для человека.
– Дядь Борь, миленький! Потерпи чуть-чуть! Я сейчас. Сейчас тебе полегче будет.
Она ходуном ходящими руками приподняла с холодных бело-коричневых маленьких стёртых плиток пола голову соседа и подложила под него тот самый любимый свитер, который так и не пристроила никуда и бездумно держала в руках. Вот и пригодился.
– Вот так, так-то лучше. Полежи минуточку, я вызову врачей! – Ольга вскочила, чтобы бежать, вызывать «Скорую», с ужасом понимая, что при такой кошмарной кровопотере соседа вряд ли успеют довезти до больницы. Хоть бы Серёжа был рядом! – всхлипнула она, втискиваясь обратно внутрь квартиры через щель.
Дядя Боря вдруг дёрнулся и со смертной тоской в голосе прошептал бледными губами:
– Это тебе… было…
Ольга остолбенела, не понимая, как тут же, на месте, не рухнула рядом с дядей Борей на маленькие бело-коричневые плиточки. Ей?! Было?! Что было? Предупреждение? Нож в живот? То есть бедный сосед убит только в качестве устрашения?! Или по ошибке?!
Она снова выбралась на лестничную клетку, упала рядом с соседом на колени и, низко наклоняясь, чувствуя, что её длинные волосы касаются кровавой лужи, торопливо зашептала, сквозь хлынувшие слёзы (почему-то не могла говорить громче, будто дяде Боре от этого стало бы хуже):
– Кто? Кто это был?
– А? – с трудом оторвал голову от её свитера умирающий.
– Как это случилось? Кто это? Что это? – глупо, уже в полном, абсолютном отчаянье повторяла она.
– Томатный сок это, – над самым ухом негромко, явно боясь её испугать, сказал Сергей.
Но даже этих тихих слов хватило для того, чтобы она подскочила, как ужаленная, и совершенно сумасшедшими глазами воззрилась на него, присевшего рядом на корточки.
– Сок? Что сок?! Слава богу, ты приехал! Срочно вызывай «Скорую», – увидев Ясеня, она, наконец, смогла говорить громче и почти закричала: – Он ранен! Он кровью истекает!
– Тихо-тихо. Это не кровь, Лёль. Я сначала тоже так подумал. Ты принюхайся, у тебя же нос лучше моего в сто раз.