Как только меня на четвереньках выбросило из портала, влажные, перепутанные волосы упали на лицо, я открыла рот, чтобы высказать все, что вертелось на языке. Но стоило поднять голову и встретиться с огненно-голубым взглядом, как все невысказанное застряло в горле.
Ранфер стоял на краю утеса. Его лицо было спокойным и красивым. Руки сцеплены за спиной. Ветер трепал одинокие волоски, выбившиеся из тугого хвоста, а солнце отражалось от серебристых пуговиц темно-синего камзола.
Мы были не в его кабинете, как я рассчитывала.
— Вставайте, студентка Алексеева, — проговорил он хлестко, словно забыл, что еще вчера называл меня на «ты» и по имени. Однако он все же подошел и протянул мне руку, помогая подняться.
— У нас сегодня намечена важная прогулка.
Я прищурилась, пытаясь понять, что за роль он выбрал для себя в этот раз. Наставник, преследователь, серый кардинал? С Ранфером мне не удавалось ничего предугадать заранее.
— Я думала, мы будем учить меня магии, — протянула я, нехотя отпуская его теплую руку.
— Будем. Но сперва я покажу вам то, чего вы еще не видели, — ответил он, снова сцепив кисти за спиной. Словно… боялся до меня дотронуться.
Опять ненужные мысли пронзали разум острыми иглами. Взгляд резкими скачками двигался по мужской фигуре, зачем-то отмечая явно напряженные мышцы под одеждой, сжатые челюсти, нарочито прямой взгляд.
— Что же именно вы мне покажете?
— Людей, — коротко ответил он, разворачиваясь и указывая вперед.
Там, за утесом, расстелился огромный город. Красные черепичные крыши играли на солнце яркими красками, маленькие каменные дома росли повсюду как грибы, высаженные садовником в четком квадратном порядке. Город делился на кварталы, между которыми как ручейки текли достаточно широкие мощеные улицы.
Затем Ранфер махнул ладонью вправо, указывая направление движения.
Замок академии оказался за спиной. Мы же двинулись по дороге, что вела в обход утеса. Медленно спускались вниз, минуя тот вход с аркой, через который я приехала сюда.
Всю дорогу мы шли молча, не касаясь друг друга. Не то что бы я жаждала потрогать наглого оборотня, но от его бесстрастной физиономии, направленной только вперед, мне становилось грустно. И холодно. Это была словно некая изощренная пытка молчанием, когда ужасно хочешь поговорить, но делаешь вид, что на самом деле тебе плевать. И Ранфер делал именно так.
Хотя, может, ему и правда было плевать.
Через некоторое время мы спустились с горы, на которой стояла академия, и потихоньку погрузились в город, который здесь называли Светлым Диарханом. Вообще-то получалось, что это лишь половина города, именуемая Светлой. А вторая половина, «Темная», должна быть по другую сторону утеса. Но о ней я пока вовсе не думала.