В этот момент деревья расступились и они оказались на открытом пространстве. Впереди уже шёл настоящий бой. Мимо, едва не задев их боком, проскакала лошадь с оборванными постромками, в нос ударил едкий запах конского пота. Стас перешёл на быстрым шаг, чтобы выровнять дыхание. Денщик, выставив перед собой штык винтовки, сопя, топал рядом. Внезапно Стас увидел штабс-капитана Полевого. Матерясь на чём свет стоит, тот пытался пинками поднять с земли молодого солдатика, видимо, новобранца.
— В господа Бога душу мать, встать! Чего разлёгся тут, как на бабе?! Вставай, поганец, пристрелю!
Однако тот, закрыв голову руками, всё плотнее прижимался к земле, не обращая внимания на ругань и пинки.
— Позвольте мне, вашбродь? — шагнул вперёд Ефим.
— Давай! — махнул рукой штабс-капитан и, увидев Стаса, пожаловался: — Доукомплектовали меня этими новобранцами, третьего уже поднимаю. Видал, на немцев напоролись. По всему, они нас тоже не ждали. Давайте вперёд, по всему видать, наступать будем.
А денщик, присев возле новобранца, ласково похлопал его по плечу.
— Сынок, зовут-то тебя как?
— Павлом, — всхлипнул молодой.
— А чего разлёгся-то?
— Дык… стреляют.
— А ну-ка, сынок, глянь-ка на меня, — тихо сказал Ефим.
Из-под грязной ладони высунулся глаз.
— Я в армии шестой год. А ну, встать! — вдруг рявкнул денщик и, ухватив за шкирку, как котёнка, вздёрнул новобранца на ноги. — «Дядьку» не слушать, щегол[49] пестрожопый! На очках сгниёшь у меня, гадюка семибатюшная! Марш вперёд, ракалия!
И, толкнув «щегла» перед собой, добавил ускорения мощным пинком, а сам двинулся следом, покрикивая, едва парень сбавлял шаг. Стас и Полевой пошли следом.
— Они «дядек» больше унтеров боятся, — хмыкнул штабс-капитан. — Помню, на японской.
И, не договорив, вдруг странно мотнул головой и начал валиться вперёд. Стас подхватил его, но удержать обвисшее тело не хватило сил. Быстро перевернув его на спину, он хотел прижать пальцы к шее, но увидел на виске дыру, из которой вялыми толчками вытекала кровь. Поняв, что тут ему делать уже нечего, Стас поднялся и зашагал вперёд.
Отовсюду раздавались крики командиров, созывающих своё воинство. Пушкари двадцать восьмой артиллерийской бригады прямо «с колёс» разворачивали свои орудия, в бешенном ритме окапываясь.
Откуда-то вынырнул Ефим.
— Вы как, вашбродь?
— Нормально, — буркнул Стас. — Вразумил салагу?
— Угу, — нехотя ответил тот. — Никакого понятия в этих молодых.
— Ладно, дед, — усмехнулся опер. — Надо и нам куда-то прибиваться.
— Знамо дело, — серьёзно кивнул денщик. — В одиночку воевать несподручно.