Он так и держал мое запястье, что же, пусть будет так. Я разжала руку и приложила ладонь к его коже, призвав силу одной из моих рук. Его кожа покорежилась, как будто начала плавиться под моим прикосновением.
Он взвизгнул и отпустил меня.
— Что это?
— Рука плоти, моя рука силы, которой прежде обладал мой отец.
Рука Тараниса начала сворачиваться, как будто кости и мышцы прорывались наружу, выворачивая руку наизнанку.
— Останови это! — завопил он, но как я и ожидала, его кожа перестала плавиться аккурат у его плеча. Если бы он коснулся этой рукой обнаженной кожи в другом месте, поражение распространилось бы дальше, но Таранис достаточно быстро отдернул руку, держа подальше от себя, чтобы наизнанку не вывернулось все его тело. Рука плоти могла сделать это и сделала бы. Я ничего хуже этого не видела, но мне было отчасти жаль, что я не сотворила этого с Таранисом.
— Это сон, и за его пределами у тебя нет этой силы.
Он не сводил глаз со своей руки, и ужас на его лице, когда он наконец взглянул на меня, сделал меня немного… счастливее.
— В прошлый раз ты ударил меня, лишив сознания, и едва не убил, прежде чем взобраться. Я была слишком ранена, чтобы дать отпор.
— Это не реально! — закричал он мне.
— Не знаю, дорогой дядюшка, возможно, когда ты проснешься, твои руки будут целы, а возможно, они станут напоминанием тебе держаться подальше от меня, моих детей и всех, кто мне дорог, потому что, если ты когда-нибудь тронешь меня еще раз, во сне или наяву, я уничтожу тебя, Таранис.
— Это не по-настоящему, — сказал он, но голос был неуверенным.
— Для твоего же блага, хорошо бы, чтобы нет, — сказала я. — Но если честно, для своего собственного блага, я надеюсь, что все это реально.
— Я же спас тебя, Мередит, почему ты меня ненавидишь?
Я пожелала, чтобы у меня был меч, и он появился в моей руке. Рукоять была прохладной и безупречной. Нужно было очень присмотреться, чтобы разглядеть на ней вырезанные крошечные тела, сплавленные друг с другом, подобно предупреждению о том, что может произойти с вами, если вы коснетесь меча. Это был Абен-дул, еще за столетия до моего рождения этот меч принадлежал моему отцу, и он лег в мою руку точно так же, как и в первый раз показавшись мне в реальности. Прежде он никогда не появлялся вдруг в моих руках, но ведь это был сон, а значит все возможно.
— Откуда он у тебя? — вот теперь Таранис боялся, и это сделало меня по-настоящему счастливой.
— Ты можешь не дать мне освободиться от этого сна, но не в силах запретить мне делать этот сон таким, каким я хочу его видеть.