— И в чем обман? — удивился я, опуская Наину на грешную землю, — случайное совпадение, твое имя так хорошо склоняется! Наина, Нина, Ная, Зая… само с языка слетает!
— Давай врача вызовем! — не на шутку встревожилась Наина, — хотя нет, тебе нельзя болеть, мигом подсидят, сожрут и не подавятся!
— Ага, врача, будешь мне в дурдом передачки носить! — Расплылся я в блаженной улыбке, и тут же бескомпромиссно отказался, — нет уж, нет уж, давай народными средствами, понимаешь.
— Это какими? — насторожилась Наина.
— Наливай! — Произнес я, наблюдая как свирепеет лицо Наины, — шучу, шучу — быстро отказался я, пока не огреб полотенцем перекинутым через плечо жены.
— Ты, понимаешь, — спародировала меня Наина, — так больше не шути, пааанимаешь!
— А вот святое не тронь, понимаешь, тьфу, привязалось, понимаешь! — нахмурился я.
Ну все, идиотизм прогрессирует, мелькнула на задворках мысль. Два слова связать не могу без "понимаешь". Или это от волнения в попытке сойти за того парня? Типа палюсь без понимаешь? Так ведь уже спалился, вакуум в башке за умные мысли не выдашь. Наверно все-таки хорошо приложился, даже если и были мозги — последние стряхнул.
— Уууу… хреново-то как, — садясь обратно за стол, загрустил я.
Наина подошла, обняла меня сзади за плечи и, наклонившись к уху, прошептала: — Все, все, успокойся, я с тобой! — Обошла стол и села напротив — давай рассказывай подробно, а то городишь какую-то ахинею, — я, не я, помню не помню.
— А я и не горожу, — удрученно выдавил я, — действительно ничего не помню, только фрагменты типа биография президента: родился, учился, женился и помер?
— Как помер!? Ты что несешь? — подскочила Наина.
— Ну раз несу, значит, понимаешь, не помер…мыслю, понимаешь, типа существую, но не помню больше ничего, выдал я сентенцию. А вот президента чего, это надо поразмышлять… Хотелось бы конечно СССР, но на худой конец и РСФСР пойдет? Нет? — вопросительно взглянул я на ошалевшую Наину, — а фигня война! Прорвемся, да Зая?
Наина вскочила, дала круг по кухне собираясь с мыслями, присела напротив, опять вскочила и затароторила: — Боря ты только не волнуйся, пойдем, ты приляжешь, поспишь маленько, глядишь все и образуется…
Я тяжко вздохнул, — Да нет Зайка, пожалуй, не образуется так быстро. Чувствую, надо решать — как быть, как жить.
Я встряхнул упавшей на глаза челкой и спросил: — Ты как, со мной? Поможешь?
— Конечно, конечно, — закивала головой Наина, давай я тебе все, все расскажу, может быть, что и вспомнишь.
— Дай собраться с мыслями, — вставил я свои две копейки.
Сперва нужно определиться, со стратегией поведения. Я — это я потерявший память или я — не знаю кто в теле Ельцина! Второе допущение потягивает мистикой, никогда в переселение душ не верил. Так что, скорее всего первое, я — Ельцин, который сильно шандарахнулся башкой, отсюда и пляшем, подвел я итог размышлений и, поднявшись со стула, окликнул Наину: