Миновала ночь, забрезжил рассвет серого зимнего дня, а возок с Тольским все мчался дальше и дальше от Москвы.
Между тем искусство врачей и хороший уход помогли молодому Намекину: он стал быстро поправляться.
Дерзкий поступок Тольского по отношению к Насте, разумеется, скрыли от него, боясь расстроить.
Настя, успокоившись и оправившись от печального события, случившегося с ней, в сопровождении своей няньки отправилась навестить своего выздоравливавшего жениха. Она, как и раньше, была почти уверена, что генерал Намекин станет запрещать своему сыну жениться на ней, и очень скоро в этом окончательно убедилась.
Алеша Намекин встретил свою возлюбленную с распростертыми объятиями и засыпал вопросами о том, почему она так давно не была у него. На самом деле Настя не была у своего жениха всего дней пять-шесть, не больше, но для влюбленного Алеши это показалось чуть ли не вечностью.
-- Ну что же ты, милая, не говоришь, почему так долго у меня не появлялась? -- спросил он.
-- Я... я была больна, -- тихо ответила молодая девушка.
-- Что же ты не прислала мне сказать о своей болезни?
-- Я не хотела тревожить тебя, Алеша.
-- Но теперь, Настя, ты здорова?
-- Да, да, милый...
-- Тогда отчего ты такая печальная? Ведь теперь нам надо радоваться, а печаль прочь. Как только поправлюсь, будем готовиться к свадьбе, я сегодня же поговорю об этом с отцом... Не волнуйся, милая, отказа мне не будет...
-- А мне думается, твой отец останется по-прежнему при своем убеждении, что я тебе -- не пара.
-- А я говорю, что отец теперь согласится; ты нравишься ему, он хвалил тебя, называл милой и воспитанной девушкой.
-- И все же едва ли отец разрешит тебе на мне жениться, -- возразила девушка жениху.
И она не ошиблась: когда в тот же день Намекин заговорил с отцом о своем желании жениться на Насте, старый генерал ответил:
-- Ты вынуждаешь меня повторять то, что я уже недавно говорил: майорскую дочь я никогда не назову своей невесткой и никогда не введу ее в свой дом... Я сознаю, что мои слова покажутся тебе резкими, даже жестокими, но ты сам заставил сказать их.
-- Батюшка, что вы говорите, что говорите?.. -- В голосе молодого Намекина было слышно чуть не отчаяние. -- Ведь этими словами вы причиняете мне боль.
-- Что делать!.. Еще раз повторяю: ты сам этого хотел.
-- Вы... вы безжалостны ко мне, батюшка; вы хотите разрушить мое счастье. Никого я не смогу так полюбить, как люблю Настю... И я женюсь на ней во что бы то ни стало, -- твердо произнес молодой Намекин.