— Я заметил, — сквозь зубы выдавил Вил. — Не надо.
— Ну да, не надо. Ты же дальше идти не сможешь.
Вил со свистом втянул воздух и едва не всхлипнул.
— Да ты попробуй расслабиться! Тебе сразу легче станет.
— Попробуй оставить меня в покое, тогда мне и станет легче! Ну зачем ты об меня руки пачкаешь?!
Энтис глянул на него исподлобья. Золотистый локон спиралькой завился на влажной от пота щеке.
— Недавно ты делал для меня кое-что, куда более неприятное.
Вил приподнялся на локте, непонимающе хмурясь.
— Но ты же Рыцарь. Высокий сьер. Я должен тебе прислуживать.
— Должен? — серые глаза потемнели от волнения. — Глупости, откуда ты взял?! Орден был создан для служения. «Во имя служения людям Тефриана», так начинается Книга Ордена! И ты мой друг, а не слуга!
Вил перевёл дыхание, зажмурился на миг и встал.
— Дай минелу, — скомандовал он. — О-ой! Ничего себе «легче»! Ты хотел, чтоб я даже и стоять не мог?
— Стоишь ведь. — Энтис сощурился на ослепительно-синее безоблачное небо и вздохнул. — Вил, нам непременно надо по дороге идти? Лучше бы через чащу. И короче, и ветви солнце заслоняют.
— А на ветвях биры, — сухо отозвался Вил. — И змеи-багрянки. Тебе, может, с ними и лучше. А мне, извини уж, без них как-то спокойнее. Солнце на голову не свалится, не задушит и не загрызёт.
Энтис опустил глаза. Он выглядел таким смущённым, что Вил пожалел и мягко растолковал:
— Людям не всюду можно лазить. Лойрен — лес опасный. Ты мне поверь: с теми, кто бродит в чаще, лучше не встречаться, даже с мечом. Сам же говорил: у леса свои законы, и терпит он нас до поры до времени. Ты чего больше боишься: головную боль от жары заработать или совсем без головы остаться?
— Если я без головы останусь, — печально сказал Энтис, — ты разницы не заметишь…
— Почему? Ты правильно спросил. И всегда спрашивай, коли не понимаешь. А то хорони тебя потом.
Энтис хмуро кивнул. А Вил огорчённо думал: «Ну вот, нахохлился. А я-то хотел, чтоб он улыбнулся!»
От повторений массажа он пытался отвертеться, но скоро смирился: Рыцаря не переупрямить. Зато время от времени мрачно заявлял: во-первых, от таких «забот» он уже еле дышит и дальше не пойдёт, а во-вторых — ладно, он будет терпеть это издевательство, и будет идти, а потом упадёт и сломает Лили. И вот тогда!.. Но Энтис не пугался. С невозмутимым видом помалкивал, только посмеивался иногда.
Два невыносимых года без мамы — и вдруг… всё переменилось! И лучше не гадать, надолго или нет: спугнёшь чудо и потеряешь навсегда. «Орден создан для служения»? И как это понимать?! Размышляя, Вил весь ушёл в молчание; лишь изредка выдавал тирады насчёт массажа да вечерами пел песни…