— Пытать будут? — шутит Котерев, но никто не смеется в ответ.
— На маты, все садитесь на маты! — велит Танька и начинает пятиться куда-то в темноту — в сторону подсобки, где хранятся баскетбольные мячи и другой спортинвентарь.
— А ты куда? — спрашивает Родину Водлакова, и в голосе ее слышится плохо скрываемый испуг.
— Садитесь и ждите! — повторяет Танька строго, и все подчиняются.
Сидящий на мягком мате Юрка вертит головой во все стороны, пытаясь уловить движущиеся тени, но ему мешает свет от экрана ноутбука. Он понимает, что, если затаившиеся люди и могут откуда-то выйти, то только из подсобки, но постоянно смотреть туда не в силах: ему всё кажется, что тени прыгают и кривляются под окнами, скользят по стенам и по потолку. Наверное, именно поэтому он, как назло, пропускает момент Их прихода. Вот только что вокруг матов никого не было — и вдруг… Они.
— Вечер сказок, — шелестит Черная маска справа, из-под которой выглядывает седая борода.
— Вечер… — подтверждает бас справа.
— Сказок! — раздается слева.
— Точно он!
— Вечер! Вечер!
«Господи, сколько же их? Они повсюду, что ли?». Никто не смеется. Подсиненные светом компьютера лица тех, кто сидит на матах, серьезны и какие-то одинаковые. Отличаются лишь глаза: у Котерева они искрятся и треуголятся, у Водлаковой испуганно расширены. У Будова глаз не видно совсем — он прячет их под опущенными ресницами.
— Итак, рассаживаемся! — приказывает голос в Черной маске. Остальные пять фигур в разноцветных масках послушно кивают и занимают свои законные места («аккубитусы») на лавках, возвышаясь над теми, кто затих на матах.
— Я буду говорить первый! Моя сказка вначале, — объявляет Черный.
— Его в самом начале! — картавит Красная маска, сидящая всех ближе к Котереву.
— Его сказка первая! Он — Мат.
— Он — Мат. Его первая! — соглашается Белый.
— Первая!
— В самом начале! — снова и снова шелестят остальные, и Юрка, который всё пытается улыбнуться, вдруг чувствует, что от бесконечного эха слов, текущих по кругу, его голова раздваивается и расстраивается, а волосы на загривке встают дыбом. Звуковой фон в ноуте — прибой океана.
— Вначале был Хаос и Океан… — продолжил Черная маска.
— Океан и Хаос, — подхватил Зеленый.
— И там плавало Яйцо, из которого возникло всё.
— Всё? Всё! Всё! — зашептала Желтая.
— Океан и Хаос.
— Всё!
— Оно плавало! — подвел итог Синий.
Юрка почувствовал, что еще немного, и он руками закроет себе уши — только бы не слышать этих удвоений и утроений. Но Те, словно вняв его молчаливому крику, унялись, и дальше Черный рассказывал без эха. Почти без эха.