Я шла, улыбаясь, домой. Я уже точно знала, какие вопросы задам матери. Она знала ответы на все мои вопросы, пусть иногда даже я не понимала смысл своих слов. Моя мама очень любила крылатые фразы и метафоры. Но это лишь придавало заинтересованности к ее словам.
Уже издалека я заметила машину скорой помощи возле нашего небольшого домика, сплошь покрытого зеленым плющом. Мое сердце заподозрило что — то такое, что мне должно было совсем не понравится. Я испугалась. Всерьез испугалась. Это был настоящий испуг взрослого человека. Даже сейчас, когда я вспоминаю тот жуткий день, мое тело сплошь покрывается мурашками.
Я взглянул на тело Кристен. Она действительно дрожала. Но совсем не от холода. Она пересела с кровати в угол комнаты и снова зажалась, как в первый день ее прибытия, обхватив колени руками. Кристен начала трястись и зловеще смеяться.
Честно говоря, и по моему телу тогда от той картины пробежала дрожь. Она с такой силой ринулась по моему телу, что я, вероятно, издал какой — то звук, похожий на воздыхания умирающего человека.
Кристен тоже испугалась и тут же подняла голову, чтобы узнать, в чем дело. Но она боялась совсем недолго. Буквально уже через несколько мгновений я заметил снова подступившие слезы к глазам девушки.
— Кристен, — тихо проговорил я, — с вами все в порядке?
Девушка молчала. Тогда уже ясно было видно, что она плачет, но, не издавая ни одного звука. Наверное, не хотела, чтобы я снова увидел ее слезы. Хотя мне давно уже стало понятно, что Кристен просто не хотела, выглядеть жалко.
Я решил подождать пару минут, уставившись в окно, на котором была повешена железная решетка. Может, тогда девушка успокоилась бы без моей помощи. На самом деле, я не терпел плачущих людей. А уж разговаривать с ними или того хуже — жалеть, просто не мог. До того они казались мне такими безпомощными. В самом наихудшем смысле этого слова.
Кристен уловила мой взгляд и наконец — таки поднялась на ноги.
— Мистер Норвингтон, вы тоже видите их? — загадочно спросила она и тоже посмотрела сквозь решетку.
Я также подошел ближе, чтобы разглядеть то, на что указывала Кристен.
— Что именно?
Девушка не отвечала. И меня это крайне раздрожало. Большую часть времени, проведенную с мисс Раян, мы просто молчали. С одной стороны, это, безусловно, было хорошо. Каждый из нас выдавал только нужные слова при ответе. Было время подумать. Но с другой, это бесило. Наверное, я просто любил всегда везде спешить, пусть даже на самом деле, мне никуда не было нужно идти.
— Мисс Раян, так, может, вы продолжите? Что произошло с вашей матерью той весной, о которой вы говорили? — я приготовил ручку и записную книжку, сев снова на прежднее место. Кристен еще несколько секунд смотрела на пожелтевшие листья, мертво лежащие на холодной земле, а затем продолжила: