– Давайте же, лейтенант, вперед!
Бреже встрепенулся. Вот он повел левой рукой – и лучи уничтожили десяток големов, попросту расплавив им головы, а тела рассыпались сами; вот повел правой – и Поктер, пытавшийся спрятаться за мобилями, мгновенно погиб, буквально разорванный взрывом. Но он успел отдать последний приказ, и стены ангара ощетинились десятками пулеметных стволов. Автоматика, не щадящая никого. Трогганы, големы, техника – пулеметы работали на уничтожение всего живого и неживого вокруг, и выключить их никто, кроме Поктера, уже не мог.
Прошло не больше десяти секунд с того момента, как заработали пулеметы, а во всем ангаре на ногах остались только мы с Бреже, надежно укрытые энергощитом. Все остальные к этому моменту были мертвы, големы уничтожены, а мобили по большей части разрушены.
Пулеметы, так и не пробившие нашу защиту, утихли, исчерпав заряды.
– Там дальше есть еще мобили! – прокричал я, слегка оглохший, но Бреже, тоже трясший головой, будто набрал в уши воды, услышал, кивнул и побрел вперед, осторожно огибая разорванные трупы трогганов и дымящиеся мобили. Кажется, даже для него, пережившего столько всего удивительного за последнее время, сейчас оказалось уже немного чересчур…
Мы дошли до дальней части ангара. Там нашлось несколько уцелевших мобилей. Бреже снял энергощит и внезапно повернулся ко мне.
– А ты вообще кто такой? – спросил он, и я понял по его обезумевшему взгляду, что если ему в моем ответе хоть что-то не понравится, он убьет меня тут же и без раздумий.
– Моя фамилия Максимов, вы также знаете меня как лейтенанта Логана. Мы встречались в доме Греве в 1943 году, потом вместе путешествовали, а затем вы нас внезапно покинули…
– А, русский! – Бреже ничуть не удивился. – Теперь я вас узнал. Вы, русские, все до ужаса наглые и бесцеремонные! Думаю, только вы могли рискнуть и попытаться вытащить меня отсюда. Ладно, залезайте в эту повозку, нам пора убираться!
Интересно, как это он понял, что я не вру? Неужели он может видеть сквозь форму-тело? И что он видит? Душу?…
Нам больше никто не мешал. Даже если из охранников базы кто-то и выжил, он уже не пытался препятствовать нашему побегу. Хотя я опасался, что кто-нибудь включит очередные заградительные редуты, пытаясь нас остановить, а француз слишком расслабился, решив, что все уже позади, и не восстанавливал энергощит. Напротив, казалось, ему уже все равно, получится у нас выбраться отсюда или нет.
Туннель мы проехали – Бреже даже задремал на время – и вновь оказались в бескрайней степи, без малейших признаков цивилизации. И нас даже никто не преследовал. Это, конечно, тоже было понятно – на базе, скорее всего, не осталось никого, кто мог бы за нами следить или помешать, а других трогганских баз поблизости не размещалось, и экстренно перебросить резерв они не могли. Через пару километров я спросил Бреже: