— Кого? К кому?
Юноша выразительно закатил глаза:
— Тот без сомнения прекраснейший цветок пустыни, который ты называешь своей невестой, вероятно! — ядовито сообщил он.
— С чего ты взял? — растерянный Луджин бегом догнал молодых людей. — Салха ничего не говорила…
— Зато он слишком часто упоминал ее имя, чтобы просто тебя подразнить, — как неразумному младенцу терпеливо объяснил Амани. — А она могла и не знать, что с ее родителями говорил кто-то еще. Или не хотела тебя расстраивать…
Луджин хмуро молчал, пиная подворачивающиеся мелкие камешки.
— Ты не доверяешь своей невесте? — уже несколько недовольный ходом разговора, поинтересовался Амани, распахивая дверь перед гостями. Сахар не вмешивался на этот раз, внимательно и несколько оценивающе наблюдая за юношей.
— Конечно доверяю! — Луджин аж вздрогнул от такого предположения, — но гадко как-то…
Аман едва не застонал: его терпение все же не было бесконечным!
— Если тебя это порадует, считай, что в какой-то степени уже отомстил за поползновение к твоей несравненной, — и поскольку парень по-прежнему смотрел на него расстроено и непонимающе, объяснил через плечо, деловито разбираясь в одном из сундучков, — судя по сапогам именно ему досталась твоя чернильница, хотя и не на голову…
Смех разрядил обстановку, но все же Сахар серьезно добавил:
— Все-таки будь осторожен, Масад злопамятен и привык к безнаказанности.
— Спасибо, — Аман горячо поблагодарил Бога, что оба парня не могли в этот момент видеть его лицо, иначе было бы очень трудно объяснить его выражение: обычно в подобном тоне новичков предупреждали о нем самом.
Однако Сахар прав, теперь он многое не может себе позволить, чтобы не утратить расположение Амира и не нажить в каждом в Мансуре себе врагов.
Спустя примерно пол часа, после того, как они перешли собственно к делу, по крайней мере у Сахара определенно пошла кругом голова от по-военному кратких и четких указаний. Ошеломлял вовсе не объем, а характер требований Амани, и к своему стыду он не имел ни малейшего понятия, для чего юноша собирается все это использовать, хотя в свойствах человеческого тела разбирался уже недурно, благодаря учителю. Но если назначение некоторых трав, цветов, листьев и прочего — вопросов в целом не вызывало, состав кремов, мазей и пропорции смесей из масел тоже в принципе были объяснимы, и даже, скажем, шарики из плавленного с лимонным соком сахара еще можно было как-то понять… то последний задумчивый вопрос Амани, поверг его в полное недоумение:
— Скорлупа грецкого ореха?! Это-то тебе зачем?!