Во всяком случае, Пашка цел и не покусан.
– Куда сейчас? – Ежилась в куртке от недавнего ветра Ника, пряча ладони в рукава и глядя в темноту пустыря.
– Вниз. – Обозначил я направление.
– То есть, как – вниз?
– Надо копать. – Пожал я плечами.
– Опять копать! – Ворохнулось в девушке неожиданное и крайне агрессивное неприятие.
А взгляд, обращенный на меня, был весьма недобр.
– Не хочешь копать – не надо, – примирительно улыбнулся я. – Тогда копать буду я.
Сделал знак своей машине, тут же подъехавшей ближе, чтобы обеспечить доступ к багажнику.
Лопата там действительно была – добротная, с заточенной кромкой и эргономичным черенком.
– Недели за три справлюсь. – оценил я ее по весу и оглядел фронт работ.
– Хватит паясничать. – Буркнула Ника. – Что тебе от меня нужно?
– Да так, использую столичную фишку, – признался я. – Ничего не просить и ждать, пока мне сами захотят помочь.
– Я тут дольше живу, не выйдет. А еще холодно, – потопталась Ника с места на место.
– Хочешь, пальто свою дам? – Потянулся я к пуговицам.
– Говорю же – дольше, – хмыкнула она, отмахнувшись и, вроде как, перестав мерзнуть. – Говори, и мы обсудим, сколько это тебе будет стоить.
– Там, под слоем почвы, песок. – Сделал я паузу, чтобы девушка догадалась сама, а потом уже продолжил. – Было бы здорово, если бы его там не оказалось.
– «Пожалуйста».
– Пожалуйста, – вздохнул я.
– «Буду должен».
– Десять рублей за куб. И тут много кубов! Может, даже штрафы за сломанное метро оплатишь.
Хотя думал я вовсе не о торге. Равно, как полагаю, за легкой перебранкой прятала неуверенность в своем следующем шаге сама Ника.
Там, под землей, бывает много разного – забытого и того, что нужно было забыть. А когда речь заходит о месте, с падения которого начался обратный отсчет жизни целого клана…
Проблема в том, что у любой ценности есть хозяин. А все ценности Борецких принадлежали юноше в машине, что все еще стояла по другую сторону дороги.
– Там то, за что нам все простят? – Отвечая моим мыслям, Ника воровато оглянулась на кортеж с Борецким.
– Нет, – положил я лопату обратно, обернулся к девушке и добавил абсолютно честно. – Мы не станем оттуда ничего забирать. Кое-что оставлю я. Может, оставишь ты – тебе решать. И еще кое-что – для тех, кто приедет после того, как все начнется. – Посмотрел я на часы.
Ника внимательно смотрелась в мое лицо, сделав какие-то выводы для себя, и коротко кивнула, принимая решение.
Обернулась через левое плечо к пустырю и замерла. Просто замерла – без напряжения и призыва силы воли, что отразились бы гримасой и суровым прищуром взгляда. Словно в самом деле на прогулке, подустав от долгого маршрута, отдыхала, глядя в сумеречную темноту пустыря, и прислушивалась к шорохам снега, основательно растревоженного Павлом. Будто еще пара секунд – и мы пойдем дальше, в сторону от мрачноватого места, которому совсем не место в залитой светом столице.