– А что, пострелять пришлось? – спросил Никита, подавая мне новенькую фуражку.
Подошедший Светлов, приветливо мне кивнув, прислушался, сложив руки на крыле машины и опираясь на них.
– Да, над Москвой внаглую летал разведчик, вот я и не удержался. Тем более аппарат проверить хотел.
– Сбил? – уточнил Светлов и на мой молчаливый кивок поинтересовался: – И на какой высоте тот шёл?
– Сначала на тринадцати, потом полез на четырнадцать, и там я его догнал. Только знаешь, немец ведь подъём не прекращал и был на четырнадцати двухстах. Думаю, он мог подняться и выше, да не успел.
– И многие это видели?
– Москва – крупный город, и самолёт упал на берег реки почти в центре, чудом никого не угробив. А я сюда полетел.
– Заберут тебя от нас. Немцы Москву бомбят в последнее время как исступлённые, а ты тут загораешь.
– Верно, Семён, только я ведь не разорвусь, а для наших парней на фронтах Горький важнее, чем Москва, с его множеством производств и заводов. В Москве они тоже есть, но здесь всё же больше. Тем более откуда они узнают, что это я сбил, я сказал вам, знаю, что не проговоритесь, а в штабе об этом сообщать не буду. Просто перегнал, и всё.
– Всё равно заберут.
– Поживём – увидим… – сказал я, закончив переодеваться, и с новенькой тростью в руке, отходя от МиГа, который уже закатывали в укрытие, спросил: – Слав, а де машина?
– Антон укатил в город к своей девушке.
– Это надолго, – понял я, вспомнив, что один из ведомых Светлова недавно влюбился и при любой возможности бегал к зазнобе. В данном случае уехал.
Пришлось идти пешком к строениям, где располагался штаб, а это не близко, но прогулялся, после полёта и небольшого боя даже полезно. В штабе я оформил машину, отдав документы на неё, чтобы получить материальную часть, боеприпасы и топливо, ну и меня снова включили в боевое дежурство. То есть аэродром не покидать, быть в постоянной готовности. Как это всё знакомо. Хм, а не сходить ли мне на речку, не искупаться ли? Очень хочется. Так и сделал: прихватив Светлова и ещё пару парней, ушёл на Волгу. Повезло, день тихий, немцы не давали о себе знать, отдохнули мы хорошо, и на берегу нас нашёл посыльный. Точнее, меня. Пришёл приказ командировку прекратить, вернуться в Москву для прохождения дальнейшей службы. Вылетать немедленно.
Видимо, командование штаба обороны ПВО Горького изрядно наскипидарили, раз оно так носилось и торопилось. Не успели мы вернуться в расположение полка Ба-дина, как мне уже всучили пачку документов и направили к готовой к вылету машине, которая уже стояла в начале полосы, только заранее прогретый мотор молчал. Никиту, всё оснащение для обслуживания истребителя, наши вещи и мой «виллис» отправят эшелоном завтра. Вот ещё не хватало, это я о последнем, надо мне объяснять, откуда он взялся, а в полку не знают, поэтому взял и подарил его Светлову. Мол, дарю, владей. И даже несмотря на ругань комполка Бадина, мы сходили в штаб полка и всё оформили, я подписал, где нужно, так что машина оставалась в Горьком. Парням – не жалко, пусть владеют.