— Позже, леди Харроу!
— Это важно!
Он тихо зарычал от бешенства и повторил:
— Я поговорю с вами позже.
Во имя Всевышнего, он не хотел ее сейчас видеть и слышать. Кто угодно — кроме нее и, пожалуй, Кэнта.
— Господин глава тайной службы! — выкрикнула она, и Дойл был вынужден остановиться и обернуться. Леди Харроу не была похожа на женщину, которая стала бы так шутить. Значит ли это, что произошло нечто необычное и опасное?
— Я вас слушаю, леди Харроу.
Она бежала за ним и запыхалась, и его злость невольно уменьшилась, когда он увидел ее раскрасневшееся лицо и ярко горящие глаза. Она остановилась, перевела дух и протянула руку. На раскрытой ладони лежал небольшой предмет.
Дойл взял его и внимательно осмотрел — это был короткий, но острый металлический шип.
— Где вы это взяли?
— Под седлом моей кобылы. Он не вонзился до конца — был положен неправильно, с расчетом на мужскую посадку, — быстро проговорила она. — Я всегда сама расседлываю своих лошадей — разумеется, с помощью слуг. И именно слуга нашел это. Я… я не понимаю, что это значит, но решила, что вы должны знать.
— И вы невероятно правы, — Дойл еще раз изучил шип, а потом выругался сквозь зубы, прибавив: — извините.
Он перестал что бы то ни было понимать — совершенно и категорически. Он мог понять покушение на себя. Он ожидал покушение на короля. Но причем здесь леди Харроу? Если бы преступник все рассчитал правильно, и шип вонзился бы коню в спину, леди Харроу ни за что не удержалась бы в седле и погибла бы или получила бы тяжелые ранения. Но зачем? И почему именно на первой охоте, где ничего не произошло?
Догадка была простой.
Кто бы ни был этот преступник, он давно наблюдал за всем, что происходило в замке. И он прочитал в сердце Дойла интерес к этой женщине — наверняка. Если бы она пострадала на утренней охоте, что бы он сделал? Не поехал бы на вечернюю? Возможно. А если бы поехал, был бы невнимателен и рассеян.
А на вечерней охоте состоится покушение на короля — которое Дойл не сумеет отвести.
— Мне нужно осмотреть вашу лошадь, — сказал он и первым так быстро, как мог, поспешил к коновязям.
Кобыла леди Харроу — невысокая пегая лошадка, судя по тонким ногам — эмирских кровей — стояла чуть в стороне, ее держал молчаливый слуга.
Дойл подошел и внимательно осмотрел ее спину — и нашел то, что искал: едва различимую царапину в том месте, где должен был быть шип. Значит, леди Харроу сказала правду.
Он обернулся к ней и замер. Потер подбородок, а потом медленно спросил:
— Скажите, леди… Будь вы ведьмой, обладай вы магией… Как бы вы совершили убийство?