— Граф, — начала она уже без улыбки, — Приговор: «Измена» — это смертная казнь. Без вариантов. Единственное послабление можно выбить — последнее желание, и пожелай ты быстрой смерти, казнь будет безболезненной.
В таком случае, Ласковая смерть, я желаю тебя. Нет, я не сказал этого вслух. Все на что я был способен в тот момент: слушать и смотреть на ее влажные, блестящие, словно после поцелуев, губы.
— Недавно узнала как казнят в Империи за измену. Представь: помост, два столба с перекладиной, барабан и лебедка. Дракону, в истинной ипостаси, накидывают петлю на шею и заставляют взлететь, протыкая копьем самые чувствительные места. Трос накручивают на барабан, сменить ипостась он не может, адеминовый ошейник — знаешь, что это такое? Лучше тебе это и не знать! Так вот: приземлиться дракон не может тоже. Казнь растягивается надолго.
Я вздрогнул и опустил глаза. К чему она об этом, неужели то, что говорят правда: от нее не укрыть ни одной мысли? Даже той, что еще не родилась в голове?
— Не надо бояться, граф, мы не в Империи. Встань на колени!
На колени я рухнул.
— Опусти голову!
Чью именно руку имела в виду баронесса я понял, когда она откинула с затылка волосы и приложила свои пальцы. Они были мягкими и теплыми. Нежными. Это прикосновение было лучшим, что со мной произошло за последнее время. А когда полыхнуло, пробило болью все тело и тоскливо заныло сердце, я мысленно простился с Катрин.
— Это не конец, граф, а начало. Встаньте.
Слабость от пережитого не позволила исполнить приказ тот час же.
— Страху нагнала изрядно, вижу. Поэтому скажу сразу — наказание твое откладывается. На какой срок? Возможно, до помилования. Но чтобы оно случилось, тебе нужна малость — послужить короне и доказать, что «Измена» не твой случай.
Я ничего не понимал. Поэтому продолжал внимательно слушать.
— Мое клеймо запечатало твои возможности демона, оттого и слабость, которую ты чувствуешь. Но для тебя это не залог службы. Не кара. Скорее необходимость. Печать скроет твои возможности и происхождение.
А потом она коснулась своими губами моих.
— Зачем ты покушался на принца? — прошептала она.
Губы ее были горячее моих, как раскаленные угли и я пытался их остудить. Я забыл все, что она говорила и спрашивала и если бы она, моя королева, сказала сейчас: «Умри», сделал бы это не задумываясь.
Потом она мягко выпуталась из моих рук и отстранилась.
— Август заслуживает хорошей трепки, — наконец, сказала она и устало прикрыла глаза.
Кто такой Август, при чем тут он? В тот момент я даже не понял.
— Ох граф, держи себя в руках, последнее испытание.