Конец недели, утро воскресенья. Я увидела через стекло Юру, он смотрел вниз и осторожно толкал дверь одной рукой. Когда она открылась, я увидела внизу Мишу. У него были огромные перепуганные глаза, а маленькими пальчиками обеих рук он судорожно сжимал букетик.
– Міша!
Он еще секунду постоял в дверях, а потом бросился к кровати. Я помогла ему забраться к себе. Букетик потерялся где-то по дороге. Он крепко обнял меня и уткнулся носом в шею.
– Я так скучив!
Он плакал, я его успокаивала. Юра разрешил ему быть со мной только часик. В следующие четыре дня мальчика приводил ко мне после обеда Александр, и он оставался со мной до вечера, пока его не забирал Юра. В среду меня выписывали.
– Девочки, спасибо вам большое за то, что ухаживали за мной, – вручала я конфеты Вере Анатольевне и Наде, медсестрам отделения. Они смущались.
– Нам не за что, мы ничего такого…
– Возьмите, пожалуйста, это же просто сладость. Вы тут выхаживали меня, когда я лежала без сознания. Представляю, как вам тяжело было. Я, конечно, не смогу отблагодарить за всю вашу работу…
– Не их благодарить надо! – Резкий голос испортил всю умилительную сцену. Уже второй раз Макарыч приходит ко мне в другое отделение больницы.
– Мне надо с тобой поговорить. – Его тон был недовольным и сильно отличался от того, как он со мной разговаривал до болезни. Хотя теперь он выглядел более естественным, ведь со своими коллегами он не любезничает. Но я все же надеялась, что со мной он держит дистанцию. Теперь он говорил фамильярно и назидательно. Может, я что-то лишнее сказала послам, или он узнал о нашем разговоре с Зоей, и думает, что я последую ее советам?
Я села на кровать, сестры незаметно исчезли.
– Валя мне только что сказала, как ты ей пожаловалась, что Юра постоянно в операционной.
– Я не жаловалась… просто мысли вслух. Это я говорила еще на прошлой неделе, чтобы она ему покапала на мозги, и он разрешил привести ко мне Мишу. Он же не пускал его, и я хотела, чтобы она донесла до него, что мне скучно…
– Вызвав чувство вины? – Он крикнул на меня.
– Евгений Макарович, я вас не понимаю!
– А я так понял, что ты не знаешь, что тут происходило, пока они боролись за твою жизнь?!
– Что происходило? Я болела… Ничего такого другого мне не рассказывали.
– А зря! Капать на мозги она ему собралась! Да он от твоей постели сутками не отходил! Если бы я его силой, угрозами и просьбами не загнал бы в операционную, он бы и сейчас тут сидел!
– Вы загоняли Юру на операции? – Это звучало невероятно, Юру всегда надо было выгонять оттуда. – Евгений Макарович, я не понимаю, почему вы сердитесь. Я никогда не была против его фанатизма по отношению к работе. Я не забираю у вас рабочие руки…