– Завтра нужно добавить… я утром зайду к тебе, – сказал он.
– Хорошо. Спокойной ночи, – сказала доктор и ушла.
Юра снял с моей головы бинты, промокнул рану.
– Больно!
– Потерпи, еще чуть-чуть.
Замотал назад. Потом то же самое проделал с рукой. Под бинтами была сине-зеленая кожа.
– Ужас какой! Ты мне зеркало дашь?
– Давай завтра?
– О, мамочки, я так ужасна? Уходи отсюда.
Он закончил с рукой.
– Маричка, ты очень сильно заболела. Твоя жизнь была в опасности.
– Воспаление легких сейчас лечат не так, как в начале прошлого века…
– У тебя была острая форма. Перед этим происшествием ты простудилась и не долечилась до конца, а потом столько времени провела на диком холоде, можно сказать, в летней одежде. И ты даже не представляешь, как меня радует то, что ты просишь зеркало. Только не расстраивайся так, что я тебе его не даю пока. Давай лучше попьем кефир?
– Пусть меня кормит и за мной ухаживает Вера Анатольевна.
Он ничего не сказал. Протянул чайную ложку с кефиром. Есть не хотелось, но меня заставили выпить несколько ложек.
– Мне нужно идти к Мише.
– Иди.
Юра ушел. Меня волновал вопрос: он на меня сердится? Но я не чувствовала сейчас в себе сил выяснять отношения. Такие вопросы нельзя даже без выверенного мейк-апа задавать, не то что в моем состоянии.
Количество уколов и таблеток к концу следующего дня только выросло, внутривенно постоянно что-то вливали, приходили гастроэнтеролог и гепатолог. Несколько раз меня вывозили на обследование.
– Юра, сегодня ко мне целая комиссия приходила! – сказала я вечером. – Почему, ведь на рентгене были видны улучшения?
– Ты вчера только пришла в себя, – говорил он. – Открывай рот!
– Что это?
– Печеное яблоко.
Я послушалась.
– Но почему такие узкие специалисты? Травматолог ни разу не пришел, а гепатолог был!
– Вот так и скажи, что ты Олега хочешь видеть!
– Он уже приходил…
– Да? Я ничего не знаю об этом.
Я проглотила еще одну ложку.
– А ты тут все знаешь, да? Вера Анатольевна звонит твоей Вале каждый раз, как я пописаю!
Он всунул мне еще одну ложку в рот.
– Где ты взял печеное яблоко?
– Испек.
– Сам?
– Да. Нравится?
– Угу. Юра, зачем приходили эти доктора? И таблеток так много…
– Марич, у тебя осложнения. Печень не выдерживает такой атаки химии, которую нам пришлось применить. Биохимия плохая.
Прошло еще три одинаковых дня. Показатели крови улучшились. Юра ненадолго заходил утром и вечером. Капельницу переставили на вены правой руки, которую я вывихнула. Она еще не зажила, но на сгибе локтя и на кисти левой уже не было живого места. Меня кормили чуть ли не каждые два часа. После пневмонии есть не хотелось, но печень требовала. Мне становилось легче, даже в зеркало дали посмотреться. Вернулись силы, уменьшился кашель, спадала желтушность.