Она пошла нас проводить. Навстречу попался молодой казак, остановился, окликнул Марину. Она раздраженно отмахнулась:
— Успеется!
И довела нас до оврага.
Мы уже миновали овраг, а она все стояла и смотрела нам вслед. Стоял позади и молодой казак. Когда я оглянулся еще раз, Марина медленно возвращалась в Форштадт. Поравнявшись с казаком, опять на него махнула и пошла впереди.
Воробьев тоже наблюдал за ними.
— Наверное, это и есть жених, — сказал он. — А она с ним не больно-то вежлива… Красивая девушка!
В Усть-Лабе мы узнали, что готовятся в поход. Куда и с кем? Почему-то на этот раз военные части прибыли в Усть-Лабу не по Кубани, а степной стороной и остановились вдали от крепости.
Сбор заиграли поздно ночью. Каково же было мое удивление, когда я увидел во главе отряда генерала Засса.
— Решительно ничего не понимаю! — воскликнул Воробьев.
— Здесь одно понятие, — объяснил полковник Полтинин. — На войне всякие хитрости дозволены. Засса черкесы боятся как огня, Григорий Христофорович, наверное, задумал какое-то важное дело.
Так и оказалось. Пошли опять наказывать родичей Виги. Несмотря на обещания жить дружно, они недавно обидели одну из станиц.
Абадзехи были застигнуты врасплох. Узнав о смерти «шайтана», собрались пировать на Лабе. В самом разгаре веселья появились мы и устроили спектакль. Опомнившись, абадзехи бросились за нами в погоню. Им удалось только одно — ранить «шайтана» в ногу. Засс не унывал. Ему было привычно получать раны. Несмотря на уговоры, он продолжал путь верхом.
Уже на Урупе нас догнали абадзехские послы. Генерал принял их, усевшись на барабан, в позе «как ни в чем не бывало».
— Поздравляем! — сказал один из послов, низко кланяясь. — Мы надолго запомним твое воскресение из мертвых.
Засс поклонился, приложив руку к сердцу, и его багровое лицо осветила улыбка.
— Наказать нас следовало, — продолжал посол. — Зачем сделали пир, узнав о твоей смерти. Все же предупреждаем — никаких клятв давать не будем. Отплатим тебе щедро.
— Отлично! — ответил Засс. — Только повремените недельки три. А то ведь я не успею приготовить для вас хорошее угощение.
Послы опять низко кланялись и улыбались, как будто Засс сказал им много любезностей. Засс тоже кланялся и улыбался.
Накануне отъезда в Ставрополь рота устроила мне проводы в квартире Воробьева. У него я и остался ночевать.
— Надо бы, Михаил, тебе жениться, — сказал он, собираясь на боковую.
— Я никого не люблю, да и меня тоже не любит никто.
— Экий ты бессердечный! Ну теперь, когда будешь ходить с красивой шашкой и в эполетах, тебя наверняка кто-нибудь полюбит.