— Это Эмилия Плятер, — сказала пани Скавроньская. — Необыкновенная девушка. Изучает математику, стратегию, тактику, географию. Превосходно владеет саблей и пистолетами. Ее идеал — Жанна д’Арк, которую кое-кто старается представить полоумной… Эмилия Плятер закаляет себя для будущих походов.
— Да, это необыкновенно, — согласился я. — Плятеры, кажется, графский род… Девушки из знатных семей как будто больше всего интересуются танцами и нарядами…
— Эмилия Плятер очень бедна. Ее взяла на воспитание тетка, — объяснила пани Скавроньская.
— Какое же отношение она имеет к вашему дому?
— Это первая любовь Владислава… А Ядвига тоже фехтует и стреляет. На этом настаивал Владислав. Но пусть она сама расскажет.
— Рассказывать нечего, — отозвалась панна Ядвига. — Я еще не достигла совершенства, а теперь упражняться не с кем.
— Если панне угодно, — сказал я, — эти занятия можно продолжить. В школе говорят, что я неплохой стрелок и фехтовальщик.
— Я буду очень рада, — просто ответила панна Ядвига.
….Каждое воскресенье после парадировки я спешил на Вейскую улицу, где без меня не садились завтракать. Мы фехтовали, читали, беседовали и ходили вместе с пани Скавроньской гулять.
А в будни почти каждый день я встречался с панной Ядвигой у старой оранжереи, и мы отправлялись в Лазенковский парк.
Разумеется, я познакомил панну Ядвигу с моим каменным другом. Она, как и я, находила, что это не простое изваяние, видела, как меняются настроения сатира, и постоянно задабривала
его цветами или красивыми листьями. Сколько чудных часов мы провели с панной в его обществе!
В те времена излюбленным местом прогулок высшего света был сад графа Красиньского. За этим садом образцово ухаживали, садили там роскошные цветы.
По вечерам он был всегда иллюминован и публику услаждал оркестр.
А мы не любили ходить туда. Для воскресных прогулок мы избрали Саксонский сад. Это был очень старый уголок Варшавы. Его заложил в начале восемнадцатого века на месте монастыря
саксонский курфюст Август Сильный. Сад этот был населен мифологическими и аллегорическими статуями. Вековые липы росли там как вздумается, а вместо оркестра пели соловьи.
В Саксонском саду я выслушал от пани Скавроньской немало историй. Пани много читала, хорошо знала прошлое Польши и умела увлекательно рассказывать.
Как-то мы сидели втроем недалеко от фонтана, сыпавшего алмазные брызги, и пани Скавроньская рассказывала историю Анны Ожельской — дочери Яна Собесского и француженки Генриетты.
— У короля было любвеобильное сердце. Француженка Генриетта, дочь простого виноторговца, прискучила Яну Собесскому скорее других. Она умерла в жестокой нищете, оставив на произвол судьбы маленькую Анну. О том, что у него есть дочь, король даже не знал!.. Граф Рутовский тоже один из побочных…