– Так необычно… – проговорила она, проводя рукой по плечу Марии.
– Что?
– Ну… все… никогда не знала, что женщины могут любить друг друга…
– Могут. Еще как…
– Даже не верится…
– Но ты-то веришь в это?
Марина вздохнула, вспоминая прелесть прошедшей ночи:
– Конечно…
– А любишь меня?
– Люблю.
– Скажи еще.
– Люблю.
– Еще, птичка, еще…
– Люблю… люблю…
Они обнялись…
Через минуту Маша, набросив на плечи бабушкин халат, жарила на кухне яичницу, а Марина – голая, с распущенными волосами – играла свой сокровенный Тринадцатый, звучащий в это утро ново и не до конца понятно, страстно и сурово-возвышенно, нежно и пастельно-сдержанно.
– Вот здесь остановимся, – Марина протянула толстяку два рубля, покосилась на мелькнувшие за окном часы, – десять шестого… опаздываю, как всегда…
Изнутри дверца оказалась более податливой, Марина вылезла и побежала вверх по Старой площади. Свернув в тесный Никитников переулок, заспешила к трехэтажному стеклянному зданию рядом с церквушкой.
Покуривая, Леонид Петрович прохаживался чуть поодаль. Воротник его коротенькой дубленки был поднят, нерповая шапочка с козырьком съехала на глаза.
Запыхавшаяся Марина подошла, тронула его за локоть:
– Привет… ой… давно ждешь?
Он улыбнулся, бросил сигарету:
– Да нет. Рад видеть тебя. Что, зашилась на работе?
– Ага… ой… не отдышусь никак… у вас от метро подъем такой…
– А как же. Мы на горе стоим. Это понятно, – заулыбался он, полагая, что сказал что-то остроумное. – Ну, пошли.
На ходу он достал из кармана талончик, протянул ей.
– Спасибо…
Марина проскользнула в стеклянную дверь, предупредительно отведенную Леонидом Петровичем, и оказалась в просторном вестибюле, где у пластмассовой проходной топтались двое в штатском.
Марина показала им талончик, а Леонид Петрович – свое красное удостоверение заведующего сектором ЦК КПСС.
Высокий широколицый блондин кивнул, они прошли и стали подниматься по просторной винтовой лестнице. Впереди никого не было, Леонид Петрович быстро обнял ее и поцеловал в губы. Марина улыбнулась, провела рукой по миловидному морщинистому лицу с приветливыми глазами и белыми щеточками седых висков, выглядывавших из-под шапки.
Он снова поцеловал ее.
Сверху стали спускаться, весело переговариваясь. Леонид Петрович отстранился и пошел рядом, растерянно улыбаясь и глядя под ноги. Они свернули на второй этаж.
Здесь располагалась уютная диетическая столовая и светился неоном стеклянный прилавок отдела заказов, возле которого стояло человека четыре. Две полные женщины в белых фартуках и шапочках расторопно отпускали коробки с заказами, накалывая талончики на спицу. Марина протянула свой, розовощекая баба с лисьим носиком взяла, подала ей коробку, перетянутую шпагатом, и положила сверху листок с перечнем.