К этой-то каталке и направился санитар.
– Вы, значит, супруга его будете? – обратился санитар к Надежде Николаевне.
– Не я – она! – указала Надежда на Елену.
– А вы тогда кто?
– Я ее знакомая… соседка. На всякий случай пришла – вдруг ей плохо станет, – буркнула Надежда и едва сдержалась, чтобы не рявкнуть насчет того, чтобы этот тип, воняющий перегаром, занимался своим делом и не задавал дурацкие вопросы.
– А, ну если на всякий случай, то ладно… – Санитар повернулся к Елене и проговорил: – Ну, значит, приступаем к опознаванию… опознанию… только чтобы в обморок не падать…
С этими словами он отдернул верхний край простыни.
Надежда для себя решила не смотреть на покойника и честно соблюдала эту договоренность.
В самом деле, этот покойник ей ни сват, ни брат, если честно, она его и не знала толком. Нельзя сказать, что Надежда Николаевна боялась покойников, нет, она в своей жизни всякого повидала, поскольку было у нее совершенно особенное хобби, но об этом после.
Но все же процедура неприятная. Поэтому Надежда смотрела по сторонам, хотя ничего интересного там не было.
Елена ахнула, что ничуть не удивило Надежду.
Но затем она растерянно и испуганно проговорила:
– Что это?
В ее голосе было что-то такое, что заставило Надежду нарушить предварительную договоренность с самой собой и опасливо взглянуть на каталку.
Под отдернутой простыней не было ожидаемого трупа – под ней лежал узел грязного белья.
Санитар удивленно фыркнул и сдернул всю простыню. На каталке лежало еще несколько таких же узлов – и никакого трупа. Даже намека на труп.
– Не понимаю… – протянул санитар. – Что ж это такое? Был же он здесь… куда же он подевался… этого никак не может быть, чтобы он пропал…
Он наклонился, заглянув под каталку, хотя и без того было видно, что под ней ничего нет.
– Может быть, он на той? – скромно предположила Надежда, кивнув на вторую каталку.
– Не может такого быть! – отрезал санитар. – Никак не может! Вы, женщина, не говорите, чего не знаете! Вы вот, женщина, к примеру, кем работаете?
– Инженером… – ответила Надежда после секундного колебания. Она не стала уточнять, что уже несколько лет как ушла с работы и посвятила себя дому и мужу.
– Ну вот, я же в вашу работу не вмешиваюсь, а тут – моя работа… тут я все знаю, где и чего!
– Оно и видно! – перебила его Надежда. – Вы все же взгляните – может, он тут, – она показала на вторую каталку.
Санитар недовольно фыркнул, однако все же отогнул край второй простыни.
Надежда увидела лицо мертвой старухи, сморщенное, как печеное яблоко.
– Ну что, убедились? – проговорил санитар. – Я же вам сказал, что здесь его нет!