Плавит шафранный закат над цветущей землей.
Нежный мой, знаю, не пара
Тот, кто танцует сейчас это танго со мной!
Хореографическая группа, изображавшая инвалидов, по мановению руки Черемухина пристроилась рядом с героиней и начала вытанцовывать па, орудуя костылями. Загипсованные конечности и лысые головы кавалеров смотрелись круто. Миледи взяла себя в руки и, чтобы не свалиться в хохотунчике, взвыла под фонограмму:
Чуткий мой, разве не знаешь,
В сердце моем, словно солнце, царишь ты один.
Гордый мой, что же бросаешь
Ты мексиканку, мой нежный и робкий блондин…
Страх куда-то ушел, она все больше входила в раж, увлекая в танец режиссера, кокетничая с оператором и заглядывая в объектив. Миледи отбросила костыль и, задрав подол, припадая на протез, пустилась в пляс.
Съемочная группа разразилась аплодисментами. Феликс Черемухин лишь криво усмехнулся и подхватил ее под локоток:
— Виолетта… гм… Риголеттовна, прошу вас на пару слов, дорогая. — Он вывел ее из освещенного пространства и крикнул оператору: — Пробуйте следующую леди, с параличом.
Режиссер схватил Миледи за распухший нос, она достала из ноздрей тампоны.
— Эй, красотка, тебе, я вижу, покоя не дают лавры Дастина Хофмана? «Тутси» — отличный фильм. Но только в кинокомедии на пробах могут принять за даму переодетого мужика.
— Я не мужчина. — Миледи выплюнула пластиковую десну и сорвала накладные ресницы. — «Орфей» мне по фигу, но вашу ублюдочную рекламу я сыграю лучше других.
— Детка, мне нужна натуральная уродина, пойми! Настоящий, природный крокодавр. Если слышала про Федерико Феллини, то я, как и он, ищу экранные типажи. Ты слишком хороша, бэби. Заходи лет этак через сорок. После трагического участия в авторалли. Буду страшно рад.
* * *
Золотой сентябрь, бархатный сезон. В открытое окно врываются ухающие приплясы с санаторной дискотеки и дурманящий запах подрумяненных в масле, обсыпанных сахарной пудрой пончиков. В комнате вопиющий творческий беспорядок, но никто не хватается за швабру или веник. Напротив, пара чувствует себя вполне комфортно в хаосе разбросанных журналов, рукописей, распечатанных страниц, тарелок с остатками еды и фруктов.
Однокомнатная квартира в панельной пятиэтажке принадлежит режиссеру Черемухину, который, закончив в свое время режиссерский факультет ВГИКа, снял в качестве помощника режиссера фильм о деятельности революционных подпольщиков, отмеченный критикой и премиями. Успел отличиться до перестройки, живо покончившей с революционным пафосом и госпремиями. Черемухин, в душе авангардист, диссидент и западник, замученный идеологическими цензурными рамками, на всех парах ринулся навстречу гласности и творческой свободе. Забросал студии и агентства проектами, один авангарднее другого, но оказалось, что нужно снимать коммерческое. Коммерческое Черемухин презирал за тупую элементарность, а когда наконец попробовал, оно у него не пошло. Не пошла коммерческая продукция у талантливого режиссера.