Миронов заметно волновался, поглядывал на часы. Прошло полчаса, сорок минут, от Крузова никаких сведений. Он послал своего связного к нему, но напрасно. От комбата принесли первое донесение: «Батальон ворвался в первую траншею, в центре. Одна рота ведет бой в блиндажах, на обратных скатах высоты. Мой наблюдательный пункт на вершине». «Чего он снова придумал, вылазить на самый купол? — подумал Миронов. — Засечет артиллерия и уничтожит». И будто в подтверждение его мыслей через несколько минут стала бить по вершине артиллерия врага. Надо было выручать комбата. Он послал вперед разведчиков и артиллеристов, чтобы выявить, откуда бьют вражеские батареи. Через час он получил новое донесение от комбата: «Батальон захватил еще одну траншею на обратных скатах высоты. Противник бросил в контратаку до двух батальонов пехоты и пытается сбросить нас с высоты». Да, теперь Миронов не сомневался. Это было не боевое охранение врага, а его передний край.
Наша артиллерия преградила путь контратакующему противнику. Миронов отдал приказ батальону закрепиться. Но когда после удачных налетов наших артиллеристов сильно поредевшие цепи врага стали отступать, комбат Крузов поднялся и повел бойцов за собой в атаку.
— Смелый мужик, — сказал Хватов. — Даром что старик, а с огоньком.
Но вскоре пришло новое донесение: комбат тяжело ранен. Миронов тут же послал связного, чтобы вынести Крузова. Но он отказался уйти со своего наблюдательного пункта.
— Товарищ майор, — докладывал старший связной, — не хочет уходить категорически. Ординарец его убит, а он один засел в окопе и бьет.
— Да, настырный старик. С норовом, — сказал Хватов. — Как бы его не захватили в плен.
Вечером на наблюдательный пункт Миронова принесли раненого Крузова. Он лежал с забинтованными ногами и правой рукой, осунувшийся, еще более постаревший, но со спокойным лицом, будто ничего не произошло, и он после обычного трудового дня лежал отдыхал — и только. Миронов подошел к нему, пожал здоровую руку:
— Спасибо вам, товарищ Крузов! Вы настоящий командир. Не обижайтесь на меня за прошлое. Все бывает.
Комбат поджал губы и покачал головой. Синеватые его веки закрыли слезящиеся глаза. Но не успели унести Крузова, на наблюдательный пункт пришел полковник Андросов.
— Молодцы твои ребята, Миронов! Видал, как они высоту быстро окружили? А Крузов, Крузов твой, смотри, отличился. Представляй достойных к наградам. Решение твое наносить удар правым флангом оставляю в силе. Средства усиления у тебя есть. Кто будет тебя поддерживать, получишь приказ сегодня вечером. Готовься, — сказал он, помолчав, глядя в сторону притаившегося противника. — На днях наступать. Понял?