Варя перевела дух.
— А утром, перед тем как уехать, Ливанов застрелил из пистоля Марго. А я за неё двадцать рублей золотыми отдала в Архангельске. Графиня Милевская подтвердит. И любила я её. Сильно любила. Она такая… А его кляча и того не стоила.
— Так ты её застрелила, таки?
— Грешна, ваше преподобие. Застрелила. Сначала хотела Григория Семёновича продырявить, но вовремя опомнилась.
Потом вскинулась.
— А он тоже хорош. На женщину пистоль целить. Хорошо, хоть Ваня меня собой закрыл…
— Так он и в тебя собирался стрелять?!
— Да! — возмущалась Варя, — он второй пистоль вынул из-под сюртука и на меня…
Голос у неё осёкся, она судорожно вздохнула.
— Он думает — если я одна, так и постоять за себя не в силах?…
Священник успокоил.
— Не расстраивайся, Варвара Ильинична. Господь не позволит обидеть вдову героя.
Тут Варя и вовсе раскисла. Закрыла лицо ладошками, заплакала. Поп сидел спокойно. Он умно глядел на хозяйку и ждал, пока та успокоится. Потом задумчиво произнёс:
— Надо Ливанову сказать, чтобы поосторожней сватался. А то, так и живота лишиться недолго. А отрок, значит, себя подставил?
Еще с полчаса Аркадий сидел, чаёвничал. Рассказывал новости. Наконец встал.
— Ну, ладно. Пойду епитимью накладывать. Прохоров, пошли.
Вышел на крыльцо. На дорожке стояли три мужика. Петр отошел и встал рядом с ними.
Иерей осмотрел стоящих тяжёлым взглядом, каждого по отдельности, и заговорил.
Он завещал низким рокочущим голосом. Откуда только что и взялось.
— Ну, что, чада мои неразумные? Зачем же вы на истинно верующих православных напраслину возводите, обвиняете в сатанизме?
— Дак, это… вышел вперёд мужичок, получивший в своё время от Дениса по фаберже, — он отца не уваживает… а ежели кажный начнёт отца бить, то чё?
— А кто вам сказал, скудоумные вы мои дети, что сын избил Петра? — Снова пророкотал Аркадий.
— Так, он же и сказывал. Петр-то.
— А почему вы решили, что он говорит правду? Может, он просто — глуп и врёт?
Мужик мял в руках шапку-гречник, вздохнул:
— То, что глуп — есть такое. Это за ним таво, — он шмыгнул носом, — водится…
— А вот перед тем, как идти парня убивать, может следовало бы и сына спросить, и мать? Как мыслите, чада?
Мужики хмуро молчали.
Поп повертел головой, пробормотал:
— Ох, бестолочи…
Снова поднял глаза на переминающуюся в недоумении «паству» и включил свой инфразвук.
— Сказано в писании: «Почитай отца твоего и мать твою, чтобы продлились дни твои на земле, которую Господь, Бог твой, дает тебе!» Но и сказано же: «И вы, отцы, не раздражайте детей ваших, дабы они не унывали, но воспитывайте их в учении и наставлении Господнем». Понятно?