Это сравнение не удовлетворяет меня, так как мой отец не был богом. Но если бы я была более послушной, стала бы я со временем честной и добродетельной? Я думаю о Гамлете, который не подчинился приказу призрака отца. Если бы он повиновался сразу же, возможно, погиб бы только Клавдий, а мы с Гамлетом сейчас были бы вместе. Но остались бы небеса довольны поступком Гамлета? Или ад бы возрадовался?
– Что, если намерения у садовника добрые, а его руки вредят выращиваемому им растению? – спрашиваю я, думая об отце, который, заботясь о моей безопасности, готов был пожертвовать моим счастьем. – Или если у садовника злой замысел? – Я вспоминаю, как сопротивлялась намерениям Гамлета отомстить, потому что мне претило насилие, которое он поклялся осуществить.
Мать Эрментруда не пытается проникнуть в глубинный смысл моих вопросов. В ее ответах нет хитрости, только искренность и правда.
– Каждый поступок и намерение нужно тщательно обдумать. Злой замысел никогда не может быть божественной волей, – просто ответила она. – Следует ему воспротивиться.
Мой разум хватается за ее слова, как заключенный, ожидающий помилования. Я была права, когда противилась задуманной Гамлетом мести, так как убийство – деяние, противное богу. Так же, как была права, когда не послушалась отца, когда он хотел, чтобы я предала мою королеву. Моя воля была справедливой и правильной, решила я.
Словно читая мои мысли, мать Эрментруда продолжает свой урок:
– Наши желания, тем не менее, бывают порочными и уводят нас с пути истинного. Но подчиняться святой воле – это радость.
С этими словами меня снова охватывает сомнение. Я добровольно вышла замуж за Гамлета, но это принесло мне только короткую радость и долгие страдания. Должно быть, я согрешила, и этим навлекла на себя беду. Могу ли я искупить свой грех и избавиться от страданий?
– Прошу вас, научите меня покоряться и находить ту радость, о которой вы говорите. Я вас буду слушаться! – Я уже готова сознаться во всем, выложить все свои проступки на ее суд. Я складываю ладони и сжимаю пальцами губы, чтобы удержать слова.
– Тогда идите, вернитесь в келью и читайте псалмы. Пусть они сделают эту работу – поищут в вашем сердце, преодолевая горы и спускаясь в темные долины. Отправьте их в ваши воспоминания.
Я застонала в душе. Что это за мучительное исследование, пустая трата времени? Чем оно может мне помочь? Но если я желаю найти успокоение, наверное, я должна научиться повиноваться. Поэтому я читаю псалмы, особенно те, в которых говорится об отчаянии, пока слова не запечатлеваются в моей памяти, но мне это не приносит успокоения. Неделю спустя я снова посещаю мать Эрментруду.