– Хочешь сказать, что жалеешь?
– Нет, – слабо улыбнулась я. – Дома у меня не было шансов жить так, как хочется. А у вас – выше крыши. Только успевай поворачиваться, пока этими самыми шансами не накостыляли по шее. Где бы я еще так хорошо устроился?
– Кто тебя учил? – с любопытством повернулся ко мне король.
– Имеете с виду обращаться с оружием?
– Да. Чтобы убить кахгара, требуются особые навыки. А Фаэс вчера успел рассказать о твоих подвигах в Долине. Довольно, надо сказать, впечатляющих.
– Болтун, – неприязненно буркнула я. – А касательно оружия… скароны, конечно, учили. Вы же сами поняли. По походке и движениям можно понять очень многое. Включая возраст, умения, характер, старые ранения… гм. И даже вредные привычки.
– А что бы ты сказал обо мне?
– Эм. – Я ошарашенно замерла, во все глаза уставившись на улыбающееся величество. А он действительно сейчас улыбался. Причем улыбался красиво, широко. Ох и зубы у него! Белые, ровные, как после хорошего стоматолога. И ведь свои! Да и улыбка хороша! Сразу меняет его кардинально. Кажется, его величество – тот еще сердцеед. И с чего это он решил пооткровенничать?
– Что не так? – заметив мой недоверчивый взгляд, король вопросительно приподнял светлую бровь. – Не бойся: я за правду не наказываю.
– Да я не боюсь. Просто… как-то…
– Давай-давай. Кто мне еще в глаза такое скажет? Раз уж ты настолько наглец, что рискуешь сидеть в моем присутствии, то полагаю, у тебя хватит смелости оправдать и другие мои надежды?
Я неловко кашлянула. Однако слезать со стола не стала – слишком было удобно. Да и устала я, если честно, после двух суток беготни. Хотя, конечно, надо было сразу догадаться, отчего тут нет даже старой табуретки.
Но многоуважаемый монарх вроде не злится?
– Нет, – усмехнулся король в ответ на мой осторожный взгляд. – Сиди. Я, так сказать, с опозданием разрешаю. И дозволяю озвучить свои выводы касательно моей персоны. Казнить не буду. Честно.
– А ругаться нехорошими словами?
– А вот этого не обещаю, – негромко рассмеялся он на мой заискивающий тон, старательно подражающий тону ребенка, спрашивающего у строгого родителя, не собирается ли он драть свое чадо ремнем за украденную со стола конфету. – Да говори, Фантом! Не томи! Когда я еще смогу послушать о себе всякие гадости?
– Ну… если вы так хотите… – задумчиво посмотрела я, одновременно почесав затылок. – Хорошо. Мне кажется, что вы, ваше величество, человек довольно жесткий…
– Хорошо. Дальше, – подбодрили меня легким кивком.
– Очень уверенный в себе…
– Еще.
– Волевой. Властный…
– Пока ничего нового, – с легким разочарованием откомментировал он, отойдя к дальней стене и демонстративно повернувшись спиной. Наверное, чтобы не смущать меня своим видом.