Излюбленным и весьма эффективным методом его работы были многочасовые беседы с арестованными рабочими, которым он рассказывал о гибельных последствиях революции в России и внушал, что правительство не является их врагом. Хотя забастовки рабочих считались в России государственным преступлением, Зубатов сказал своему начальству: «Почему? Разве таким путем мы не делаем рабочих врагами государства? Напротив: давайте экономическую забастовку разрешим, и даже организацию рабочих не распустим, но лишь с тем условием, что они не будут вмешиваться в вопросы политики». Начальство согласилось. Зубатов подыскал исполнителей своей идеи – наивных людей, поверивших, что зубатовская система действительно облегчит положение рабочих, – и они начали свою пропаганду в Петербурге, Москве, Вильне, Минске, Сормове и на донецких шахтах.
И это – работало, вот простой пример.
В 1900 году в Минске была арестована и доставлена в Москву на допрос к Зубатову двадцатилетняя Маня (Мария) Вильбушевич, активистка Бунда и Рабочей партии политического освобождения России, то есть начинающая террористка. Тридцатишестилетний Зубатов убедил ее действовать легальными методами, выпустил на свободу и помог создать Еврейскую независимую рабочую партию (ЕНРП) – «с целью улучшения жизни еврейских рабочих без выдвижения политических требований». «Если царь поможет нам лучше жить, так зачем его убирать?» – выдвинув этот лозунг, Маня Вильбушевич, Генрих Шаевич и другие руководители этой партии «независимцев» действовали так успешно, что вскоре в Минске из восьмисот членов Бунда шестьсот перешли к ним, в ЕНРП.
И то же самое было в русском рабочем движении. То есть «зубатовщина» реально отнимала у революционеров их ударный отряд – пролетариат. И вполне возможно, именно Зубатов смог бы с помощью своего, как тогда говорили, «полицейского социализма» лишить большевиков поддержки рабочих масс и спасти самодержавие.
Но все рухнуло из-за махрового антисемитизма.
Поэтому, забегая вперед, доскажем историю Сергея Васильевича Зубатова, трагическую историю.
Только сначала – про Шаевича.
Генрих Шаевич, молчаливый и вежливый молодой человек с шелковистой бородкой, был действительно назначен в Одессу агентом «зубатовского» воздействия на рабочее движение. «Не думаю, – написал Жаботинский, – что в числе заданий, которые поручил ему Зубатов, значилась еврейская самооборона, и нет сомнения, что, занимаясь этим, Шаевич рисковал своим официальным положением. Но местное начальство боялось задеть агента Зубатова, а мне безразлично, был ли этот Шаевич честным и заблуждающимся человеком или шпионил: на мой взгляд, с того дня, когда он предоставил нам такое надежное убежище, чтобы вооружить евреев, он искупил все свои грехи…»