А ведь и в самом деле она вспоминала совет Нины, и даже — что уж себя обманывать — довольна была, что хоть и не намеренно так вышло, а Максим переменился, стал внимание на нее обращать, пусть и странным образом.
Очень странным и непредсказуемым. Например, Алена никак не ожидала увидеть его в кинотеатре. Сеанс уже начался, да что там — фильм уже шел вовсю, когда вдруг появился он. Она аж попкорном чуть не подавилась, когда заметила Максима. Как вообще он их нашел?
И после кино поплелся за ними в кафе «Джинс», которое находилось в том же помещении, что и кинотеатр. Зачем? Ну не может же ему быть так болезненно дорог Мансуров? Но если не он, то, значит, что? Неужели все-таки?.. Ну нет, об этом даже думать нечего, чтобы снова не попасть в унизительное положение. Нет ничего хуже бесплотных надежд и иллюзий.
Но Максим тем не менее явно оказался и в кино, и в кафе неспроста. Не бывает таких совпадений!
А что еще безмерно удивило, так это реакция Мансурова. Казалось бы, неожиданная встреча с другом чем не повод для радости? А он, наоборот, явно напрягся. Они даже отходили на несколько минут в сторону и несколько минут о чем-то оживленно беседовали.
Алена их разговор не слышала, но наблюдала за мимикой Рената. Максим, к сожалению, стоял к ней спиной. Но вот Ренат… Он как будто на что-то сердился. Хотя, возможно, и не сердился, не тот у него характер, но спорил и был недоволен. Другу не рад! Это как так?
Алена же, поглядывая на них, нервничала. Неудержимо хотелось знать, о чем они говорят. Эх, уметь бы читать по губам! А ее еще и противоречивые чувства одолевали: с одной стороны, хотелось — не умом, а сердцем, — чтобы Максим к ним присоединился. Глупо, да. Ведь как бы они втроем в таком случае общались? Такое даже представить невозможно. Максим бы явно все испортил. Ее бы опять тысячу раз оскорбил. Рената против нее настраивал, позорил бы ее. И она бы, скорее всего, страдала молча, потому что при нем едва могла говорить. И понимала же: не надо ей всех этих страстей, ради собственного благополучия не надо. Но сердце… Оно как будто вообще жило само по себе. Оно ныло и скулило брошенным псом, тянулось к Максиму и никак успокоиться не могло.
А с другой стороны, наверное, будет лучше, если бы Максим оставил уже их в покое. Не то чтобы ей хотелось остаться наедине с Ренатом, пожалуй, даже наоборот — не хотелось. Но где Максим, там всегда скандал, боль, слезы, надрыв. А у нее и без того терпение на исходе. Душа устала от терзаний, сомнений, волнений и, главное, от постоянных разочарований. Хотелось просто спокойного вечера, дружелюбной обстановки, непринужденной болтовни, улыбок, шуток.