– Скажи, – говорю, – Сидор, как это могло быть, чтобы узнал все наши пути?
– Подожди, Мануйло, – отвечает он мне, – я еще больше вас удивлю, а потом ты сам поймешь, как я понял ваши пути. Медведя вы прогнали, а после из-за ворона бросили свои лесами перешли в наши немеряные.
– Так, – говорим, – в точности было.
– На границе ваших лесов и наших немеряных стоит часовенька старая, забытая, вся в зеленом мху, вся зеленая. Креста на ней нет, и заместо креста стоит скворешник. Видели эту часовенку?
– Видели, – отвечают все наши полесники.
– А видели, – спрашивает, – как там скворец выходит из дырочки и начинает служить свою обедню, раздувается, бормочет, – это видели?
Смеются полесники: все они это видели и на скворца на том месте дивились и много смеялись.
– От этой часовенки, – продолжает Сидор, – вы шли долго по общей тропе и вот видите: общую тропу пересекает путик, мой путик Воронья пята. Вы тут увидели: хозяйство охотничье давно заброшено, петли порваны, дичь давно выбрана вороньем и медведями. Вы тут-то решили взяться за дело и попробовать счастья на Вороньей пяте.
– Верно! – отвечаю. – Так оно и было: мы никого обижать не хотели – видим, все брошено, взяли путик и пошли к становой избе.
– Цела ли, – спрашивает гость, – становая избушка?
– Все, – говорю, – там цело, избушка и беседка: два бревна, одно посидеть, к другому прислонить спину. Прудик тут вырыт, вода чистая, вокруг растет кукушкин лен, и во льну плиця[4] лежит.
– Это моя собственная плиця, – говорит гость.
– Каждый камешек, – говорю, – на дне прудика виден, и возле камушков жмутся две рыбки.
– Вьюн и карась? – спросил гость, и когда мы ему ответили, что своими глазами видели: вьюн там был и карась, – он нам весело так говорит:
– Ну, вот, друзья мои, тут где-нибудь возле прудика вы и нашли мое ушкало.
Тут все мы обрадовались, все поняли, что были на путике у старого хозяина, и никакого нет в этом колдовства. Стали мы тут, как товарищи и друзья, просто пить вино, закусывать. Гость больше нас не стеснялся ничем, был как свой, но только заметно было: хотя он и пил, но ничуть не хмелел.
– Ты что-то таишь – сказал наконец гостю один, откровенный охотник.
И гость ему ответил:
– Ты это верно сказал: я таю.
После такого ответа как будто все сразу стали трезвыми, и гость, собравшись весь в себя, спросил вполголоса:
– А вы дошли до того места, где Лода – уходит под землю, а Кода одна бежит?
– Дошли!
– Тут берег высокий горой поднимается, как стена, и к этой стене деревья как бы ветром прибиты, и на этой стене, отступя, стоит вторая стена. Вы туда поднимались?